А Олегу вспомнились обстоятельства их последней встречи с Графом… схватка с Наблюдателями… «Яйцо Брахмы», наложенное с чудовищной скоростью… и фраза о Девяти Неизвестных…
Тогда Аристарх Сергеевич рассказал все, что известно о них людям, но ведь альвы, слаш или Наблюдатели могут иметь более подробные сведения.
– Кстати, – сказал Олег. – Недавно я услышал о Девяти Неизвестных и хотел бы узнать о них побольше.
– Я встречал упоминания об этом тайном объединении, но всегда считал его вымыслом, – ответил Дмитрий. – По крайней мере, в документах нашего ордена за последние триста лет сведений о нем не имеется.
– Мало ли чего там не имеется? – буркнул Эрвинг. – Девятеро существуют, и предок моего предка полтора тысячелетия назад сталкивался с одним из них. Тогда он едва унес ноги, а ведь был очень сильным магом.
– Он мог столкнуться просто с Игроком, – возразил Наблюдатель. – Или у того было на лбу написано: я Седьмой Неизвестный?
– Ты не понимаешь, – покачал головой слаш. – Мы видим мир не так, как вы или люди… мы имеем возможность воспринимать живое существо… как бы сказать? – он досадливо щелкнул пальцами. – Воспринять его со всеми связями… как клубок нитей, переплетение сил и влияний. Вот за ним, – Эрвинг показал на Олега, – я могу разглядеть «Золотую розу» и какую-то фирму средней руки. А за тем Игроком предок моего предка усмотрел нечто чудовищное, странное, о девяти вершинах, что не встречал ни до ни после.
Судя по виду Дмитрия, эти слова его вовсе не убедили.
– Разное говорят, – вступил в разговор Глазастый. – Что пять тысяч лет назад они собрались и до сих пор активно действуют. Многие знают, что Александр Македонский был магом и победы одерживал с помощью «Слезы Зевса» – могучего артефакта, который позволял дотягиваться до источников через тысячи километров. Но мало кто подозревает, что за спиной царя стоял тайный орден «Дети Тесея». Именно он инициировал войну на уничтожение Персидской империи. Но еще меньше тех, кто слышал о том, что «Дети Тесея» лишь прикрытие, под которым действовали Девятеро Неизвестных.
– Но ведь это не доказано? – спросил Наблюдатель.
– А что может быть с неизбежностью доказано в этом хрупком и изменчивом мире? – патетически возгласил альв. – Лишь то, что все мы рано или поздно умрем. Остальное – вероятно. Могу сказать лишь, что порой на самой грани отведенного мне я чувствую отзвуки невероятно могучих и сложных заклинаний. А кому они принадлежат – не знаю.
– Заболтались мы, – сказал Эрвинг и взмахнул рукой, подзывая официантку. – Пора идти.
Олег с тоской подумал, что придется опять лезть под землю.
Когда они выбрались из «Жоржа», все оказалось даже хуже, чем он предполагал. Слаш повел поисковую команду к Чкаловской лестнице. После того как открылась панорама заваленного снегом откоса, он объявил, что под Георгиевскую башню можно проникнуть только с этой стороны и что придется лезть через сугробы.
– Э… вы что, с ума сошли? – возмущенно осведомился Глазастый, когда стало ясно, какой путь им предстоит.
– У меня ума отродясь не было, так что лезь, – сказал Эрвинг, и альв подчинился.
Для начала все четверо накинули на себя морок. Затем, спотыкаясь и проваливаясь в снег, прошли до середины стены башни. Отсюда двинулись вниз, к горизонтально торчащей из склона бетонной трубе метра полтора диаметром. С закрывавшей вход в нее решеткой слаш расправился так же, как и с дверями – вспышка фиолетового огня, и запертый замок со скрежетом открылся.
– Подождите минутку, – сказал Дмитрий и извлек из сумки двурогую «сосульку».
Олег вновь активировал заклинание ночного зрения, и они нырнули в выцветшую темноту. Труба вывела в высокий коридор с кирпичными стенами и потолком, и стало возможным шагать не сгибаясь. Здесь жезл Наблюдателя подал сигнал тревоги – на кончиках рогов зажглись сине-зеленые огоньки.
– Стоим, – Дмитрий замер. – Тут что-то серьезное, большое.
– Так вон оно! – воскликнул Глазастый. – Под полом… и в стенах… горит, светится… пылает!
Олег пригляделся, но ничего не увидел.
– Может, ты еще скажешь, что это такое? – недоверчиво спросил Эрвинг.
– Ловушка! – ответил альв, и голос его дрогнул. – Аккуратно настроенная, тонкая… стоит нам пройти еще несколько шагов… и этот коридор станет нашей могилой… и пепел, серый пепел осядет в мокрую грязь…
– Тогда будем работать по правилам. – Дмитрий присел и принялся выкладывать из сумки предметы: знакомые Олегу прозрачные кристаллы, толстую свечу из черного воска и нечто похожее на вырезанный из дерева фонарик.
Слаш сердито засопел, но промолчал.
Свечу Наблюдатель поджег с помощью спичек, и желтое пламя вытянулось на метр в высоту. Кристаллы выложил полукругом перед собой, а затем взял фонарик и сунул его в огонь.
Сухая на вид древесина и не подумала загораться или даже темнеть.
Дмитрий поднял фонарик и щелкнул тумблером:
– Вот теперь хорошо.
Круг бледного голубого света упал на стену, и та сделалась прозрачной. Кирпичи стали выглядеть так, словно они из мутного, грязного стекла, а в их толще проявился жгут из огненных нитей толщиной в руку.
Он дрожал и вибрировал, в стороны от него тянулись, постепенно делаясь тоньше, изогнутые волоски.
– И вправду ловушка… – сказал Эрвинг. – Рассмотрел, Глазастый.
Дмитрий повел круг света вверх, к потолку, затем на другую стену и вниз, к полу. Стало ясно, что жгут из оранжево-желтых нитей замыкается в кольцо и что таких колец как минимум три.
– Сожжет и даже пепла не оставит, – заметил Дмитрий. – Этой штуки хватит выбросов на пять. Чтобы истощить ее, придется изрядно, хе-хе, попотеть.
– А зачем истощать, если можно обмануть? – судя по голосу, Глазастый улыбался внутри своего кокона.
Клочки белого тумана поплыли над полом, начали подниматься, превращаться в облачка и густеть. В подземном коридоре стало очень холодно, затем почти жарко, и дымка цвета свежего снега, образовавшая толстый бурлящий ковер, поползла вверх по стенам.
Вскоре она скрыла за собой потолок и перестала колыхаться, словно отвердела. Кусок прохода длиной метра два стал выглядеть словно труба, изнутри покрытая толстым слоем теплоизоляционной пены.
– По этому можно пройти, – сказал альв. – Только надо поспешить.
Он проскользнул мимо Олега, тот увидел, что кокон Глазастого истончился, стал почти прозрачным. Маленькая нога опустилась на «пену», но не провалилась сквозь нее. Альв в несколько изящных шагов одолел покрытый дымкой участок, спрыгнул на голый пол и оглянулся.
– Вот танцор, чтоб его… – Эрвинг закряхтел и, ссутулившись, двинулся следом за провидцем.
Олег вступил на белую «пену», и сердце его глухо ухнуло. Ощутил, как туманная поверхность под ногой чуть пружинит, но держит хорошо. Через мгновение он оказался рядом со спутниками.
Дмитрий, задержавшийся, чтобы собрать вещи, шагнул на дымку, когда она начала сереть. На последнем метре чуть провалился и едва не коснулся носком пола. Отчаянным прыжком добрался до безопасного места, и «пена» начала с шорохом таять, расползаться на куски.
– Отличная работа, – сказал Эрвинг. – Интересно, кто ставил ловушку?
– Мне кажется, я знаю ответ на этот вопрос… – Глазастый дрожал, глаза его горели сапфировым огнем. – Я чувствую впереди… мы пришли… там, впереди… идемте быстрее!
И он побежал по пошедшему под уклон тоннелю. Через десяток метров тот разошелся на два, но альв уверенно свернул направо. Нырнул в узкий, больше похожий на щель боковой коридор, и почти тут же изнутри донесся полный ликования и удивления вопль.
Глава 11
