– Ты отдашь нам это? – спросил Иван, пристально глядя на Зафрида.
– Убери свои гляделки, «красный»! – ощерился тот. – Твои чары на меня не подействуют! И помни, что договор дороже денег! А вы обещали, что все со жмурика я смогу взять себе!
– Я бы с тобой согласился, – проговорил элохим, помощник Парадэля. – Но ситуация уж больно необычная… Если не отдашь добровольно, то мы будем вынуждены взять силой…
Милинович заворчал, но не угрожающе, а скорее недовольно.
– Стойте! Вы с ума сошли?! – воскликнул Олег. – Или опять попали под воздействие этой дряни? – он ткнул пальцем в потолок. – Не годится портить общее дело обманом! И вы представляете, что будет, если вы и в самом деле вступите в схватку?
Ему доводилось видеть слаш в бою, и он знал, что «черного», несмотря на субтильность, убить крайне трудно. Иван был вампиром, очень сильным магом, да и элохим наверняка не в Китае делали, но шансов у них двоих против Зафрида имелось не особенно много.
Даже в том случае, если на помощь к главе «Союза семи» придут все его помощники.
– Устами младенца… – протянул слаш. – Оставим это недоразумение?
Иван некоторое время смотрел на него, затем глянул на Олега, и в его красных глазах мелькнуло не совсем понятное выражение.
– Хорошо, – сказал он. – У нас есть еще одно заклинание, созданное, похоже, тем же магом или магами, более масштабное, а уж откуда оно черпает энергию, мы наверняка сможем проследить. Все готовы работать?
Но пришлось немного подождать – пока Зафрид получил деньги, закончил копаться в трупе и убрался восвояси, пока унесли со сцены мертвого Часовщика и напрыскали дезодорантом.
– Теперь куда лучше, – заявил Милинович, с шумом втягивая воздух носом. – Давай мы «проявим» его, а затем кто-нибудь попытается заглянуть вдоль того канала, по которому идет энергия.
– Ты на подхвате, – сказал Антон Григорьевич, на что Олег только плечами пожал: здесь он был самым младшим, и по возрасту, и по опыту, и посему не имел желания «лезть в пекло поперед батьки».
Четверо магов встали у стен зала, а Иван остался в центре, так что получился огромный крест. Затем все они одновременно закрыли глаза, и по помещению заструились потоки энергии, потянулись вверх, трогая и расшевеливая висящее под потолком заклинание.
В ответ на этот «массаж» оно засветилось ярче, вздрогнуло и начало вращаться.
– Вижу канал… – проговорил Иван. – Хорошо, очень хорошо… держите, я пойду по нему…
Тело Силы его засветилось ярче, и из его верхней части выделился сгусток энергии, который и скользнул куда-то вверх и исчез в стене. Сам глава «Союза семи» застыл, даже, казалось, дышать перестал, а когда заговорил вновь, через долгих пять минут, голос его прозвучал глухо, искаженно:
– Вижу… торговые ряды… павильон… это Мытный рынок… Старый дом… Вывеска… на ней выложенная из зубчатых колесиков буква «С», и надпись… «Самоделкин»…
– Не может быть! – воскликнул Нар-Тин, и заклинание под потолком начало блекнуть.
Милинович негромко выругался, элохим глухо застонал, Антон Григорьевич пошатнулся. Но хуже всех от того, что фокусировка общего внимания оказалась сбитой, пришлось Ивану – из его ноздрей закапала густая черная жидкость, что заменяет верог кровь.
– Что ты делаешь?! – прорычал маг-маах’керу, бросился к Часовщику и схватил того за грудки. Ноги «желтого» оказались оторванными от земли, и он затрепыхался в мощных руках оборотня. – Испортить все хочешь, гаденыш?! Да я тебя сейчас…
– Оставь его, – сказал Иван.
– Но он…
– Мы добились результата, остальное неважно, а дальше Нар-Тин поможет нам, – глава «Союза семи» говорил с напором, не обращая внимания на то, что черные потеки добрались до его подбородка. – Ведь правда?
– Правда, – прошептал сутулый Часовщик, в руках у которого на этот раз было нечто вроде брелока. – «Самоделкин» – это клуб для юных гр-хч-сг-от.
– Вот как… – Милинович так удивился, что отпустил Нар-Тина. – Это меняет дело.
– Нам нужно перейти куда-нибудь из этого отравленного места и все обдумать, – горячо заговорил элохим, но Олег не стал дальше слушать, поскольку телефон в его кармане тихонько заиграл цоевскую «Это не любовь», давая понять, что звонит Лена.
Вытаскивая мобильник, он поспешил к выходу – не хватало еще разговаривать на виду у всех.
– Привет, дружок, – сказала она, когда соединение установилось. – Ты как?
– Жив, – ответил Олег. – Меня куда больше интересует, как вы.
Когда выяснилось, что Ленька в полном порядке, что они добрались до столицы и собираются пересаживаться на другой поезд, у него словно камень с души свалился. Вроде бы стало легче дышать, отступила усталость, и даже сонливость, одолевавшая с самого утра, немного ослабла.
– Береги себя. Ты нам еще нужен, – сказала Лена на прощание. – Пока.
Вернувшись в зал, он обнаружил, что Нар-Тин сидит в кресле и что-то рассказывает, а остальные стоят вокруг него и внимательно слушают. Антон Григорьевич глянул на соратника по «Золотой розе» с недовольством, но говорить ничего не стал, зато оглянувшийся Иван улыбнулся, хотя улыбка в исполнении вампира – штука довольно двусмысленная.
– …поеду сам, – закончил Часовщик начатую еще до возвращения Олега фразу.
– Хорошо, – кивнул глава «Союза семи». – Пока нам и в самом деле лучше не лезть. Мы отправимся в Печеры, посмотрим, что там есть интересного около взорвавшегося источника. Это возможно, Энливэль?
– Думаю, что да, – элохим полез за сотовым. – Если что, уточним вопрос по дороге.
Как Турнов и подозревал, его попросили вновь усесться за руль и отвезти всю компанию, за исключением Нар-Тина и Ивана, к погибшему колодцу. Часовщик отправлялся по каким-то своим делам, скорее всего, договариваться с «желтыми», чтобы те пустили гостей в «Самоделкин», ну а глава «Союза семи», как обычно, раскатывал по городу на своем скороходе.
Они вышли из «Контакта», Антон Григорьевич занял место на переднем сиденье, Энливэль и Милинович устроились сзади.
– Не доверяю я этим коробкам на колесах… – пробурчал маах’керу, захлопнув дверцу.
– А я в них не всегда помещаюсь, – добавил элохим, которому пришлось втянуть голову в плечи.
Помощник Парадэля был лишен обычного для многих своих родичей холодного высокомерия к представителям других сфер. Несмотря на постигшее его колонию несчастье, он охотно улыбался, и понятно было, что это не простая вежливость и не дипломатическая маскировка, а привычка.
– Ничего, как-нибудь доберемся, забодай меня ерш, – проговорил Олег, выкручивая руль, и они поехали.
По дороге ему пришлось ответить на звонок, исходивший от коммерческого директора фирмы «Комплайф», и некоторое время потратить, объясняя, что открытие нового магазина не отменяется, но заниматься этим сейчас некому, и что в крайнем случае можно все сделать завтра или послезавтра…
Трубку Олег убрал в некотором раздражении, но уже через десять минут забыл о рабочих проблемах, поскольку они приехали. Вывернув на улицу Касьянова, чуть не наткнулись на перегородившую дорогу гаишную «Волгу», так что Турнову пришлось резко тормозить.
– Куда прешь?! – замахал жезлом толстый сержант в кожаной куртке. – Поворачивай!
– Можно его зачаровать, – предложил Милинович.
– Не стоит нарываться, – покачал головой Энливэль. – Так дойдем.
Олег послушно развернулся и припарковался у обочины, напротив поликлиники. Морок, предназначенный для того, чтобы отвести глаза оцеплению, на себя пришлось накидывать прямо в машине, а потом некоторое время ждать, пока окрестности опустеют – незачем пугать обычных людей тем, что у пустого вроде бы автомобиля сами собой открываются и закрываются дверцы.
– Гайцев наверняка наши организовали, – объяснил элохим, когда они оставили «Волгу» позади. – Иногда проще такое прикрытие сделать, чем с отталкивающим контуром возиться.
А затем они добрались до конечной остановки Верхних Печер, и Олег на миг потерял дар речи. Слишком это напомнило то, что он не раз видел в Афгане и что надеялся никогда не увидеть в родном городе:
