Фоторепортер прошел в каюту. Там был установлен пульт, как на телефонных станциях. Возле него работали две девушки с наушниками. Некоторые разговоры в каютах они тут же переключали на звукозапись.
— Номер «сорок восемь» на звукозапись! — приказал фоторепортер.
— Вас ждет док, — и девушка кивнула на дверь.
В соседней каюте сидели пожилой черноусый мужчина, которого все называли доктор (сокращенно — «док») и молодчик с перебитым носом, известный в некоторых кругах под именем «Юный Боб».
— Хочу послушать ссору! — потребовал док.
Фоторепортер включил запись, и все услышали его голос: «Вы тварь, вы…», затем послышалась гневная, обличительная речь Романа Крестьянинова.
— Вычеркните все сказанное вами! — распорядился док. — Надо будет подобрать такой же голос, как у Крестьянинова, и договорить за него то, что нам надо.
— Пирсон и босс (так они называли теперь Луи Дрэйка) будут довольны, сказал Юный Боб.
— Крестьянинов обещал танцевать с нашей Нелли, — доложил фоторепортер.
— Боюсь, ей не удастся подцепить его, — пробормотал док. — Большевики тонкие штучки, все время начеку.
— Можно было бы перещелкать их, как куропаток, — предложил Юный Боб, жуя резинку, — но это всполошит весь курятник.
— Такого приказа нет, — возразил док, поглаживая свои черные усики, которые на его поношенном лице выглядели крашеными. — А с профессором Сапегиным вообще на всякий случай будьте поосторожнее. Это он во время войны в Германии, будучи полковником, помешал вывезти нашим людям из советской зоны ценнейшие семена, захваченные гитлеровцами на Украине. Этот же Сапегин расшифровал Перси Покета.
Юный Боб быстро выплюнул резинку в кулак и сказал:
— Поди ты?! — что в данном случае выражало изумление, уважение и вопрос.
— Этот самый, — ответил док. — Дело было в одном немецком городке, на Эльбе. Наши ребята получили задание вывезти в Америку все советские семена, захваченные немцами на советских опытных станциях и в институтах.
— Я бы вывез золото и бриллианты, — заметил Юный Боб, задумчиво почесывая изуродованное ухо.
— Немцы вывезли не только ценные семена, а и советскую сельскохозяйственную литературу. Они даже целый советский сад пересадили к себе.
— Поди ты?! — то ли недоверчиво, то ли удивленно заметил Юный Боб.
— Дальновидные бизнесмены! — воскликнул док. — Некоторые образцы советских сортов семян, пожалуй, дороже такого же количества бриллиантов. Ведь наша знаменитая пшеница «маркиз» — это русский сорт «кубанка». На ней заработали сотни миллионов. Так вот, вывезенные семена берегли от бомбежек в сейфах ратуши. Советские войска захватили город. А ратушу, где были семена, как выяснилось потом, эсэсовская часть должна была оборонять до подхода американских войск. Советские войска все же захватили ратушу, а мы получили приказ добыть эти семена любой ценой. Вот тогда и поручили это дело нашим корреспондентам Эдди Бригсу и Перси Покету. Они хитрили всячески, особенно Бригс. Он написал на стене: «Минировано», а ночью вместе с тремя эсэсовцами залез туда и захватил часть семян. Сапегин устроил засаду, после шумной перепалки задержал Перси Покета. Перси вынужден был даже показать свой американский паспорт и удостоверение военного журналиста. Еле выкарабкался… А второй раз, — продолжал док, приклеивая окурок к столу, — Перси опять чуть не попался этому же Сапегину… Это было уже после войны. Его послали в Советский Союз как корреспондента, а на самом деле по заданию Кэмп Дэтрик… Перси доехал до самой Средней Азии и там нарвался на Сапегина и влип… Опять его спас американский паспорт, но пришлось уехать ни с чем. Перси хорошо знает русский язык. Сейчас он отпустил усы, завел бородку и будет сопровождать всю эту компанию.
— Поди ты?! — не переставал удивляться Юный Боб.
— Надо попробовать выжать что можно из Романа Крестьянинова. Его легко вывести из себя и, значит, увести дальше, чем он захочет.
— А остальные двое?
— Егор Смоленский — фронтовой воспитанник полковника Сапегина; тверд, как камень, и хитер, как змея. Анатолий Батов хотя на вид и робкий, но стоит двух других… Впрочем, он увлекается жуками… Если он найдет интересного жука, он может отделиться от компании, а жучки могут завести далеко…
— Ну, а если подослать девушек? — спросил Юный Боб.
— Исключается.
— Наших ребят под видом американских коммунистов?
— Безнадежно.
— Шантаж? Деньги?
— Не выйдет!
— Не будем спешить! — распорядился Сапегин, когда в туманной дымке на горизонте начали подыматься стройные вершины небоскребов.
Палубы заполнялись чемоданами. Любопытствующие пассажиры столпились у поручней.
Егор, Роман и Анатолий с интересом смотрели на город «Желтого Дьявола», как назвал Нью-Йорк Максим Горький.
Неприятности начались сразу же по прибытии. Таможенники арестовали большой багаж советской делегации с материалами для выставки на конгрессе. Протесты профессора Сапегина ни к чему не привели.
— Я должен запросить департамент, — повторял старший таможенник. Приходите завтра утром.
— Поедем в гостиницу, — позвал профессор своих коллег.
Путешественники были неприятно удивлены железным потолком улицы, на котором расположилась автомобильная скоростная дорога. На всем пути через город им не попалось ни одного клочка зелени. Томил ужасный запах бензинового перегара. Поражало множество американских флагов, словно в этот день был национальный праздник.
Когда делегация водворилась в гостинице, профессор созвал всех и шепотом спросил:
— Как вы думаете, зачем они задержали багаж?
— Будут брать образцы химикалий, — ответил Егор.
Профессор улыбнулся и кивнул головой в знак согласия. Все засмеялись.
В ту же ночь два агента ФБР под руководством представителя Кэмп Дэтрик произвели фотосъемку всех экспонатов и «заимствовали» химические препараты из каждой пробирочки.
Химический анализ, срочно произведенный в лабораториях Кэмп Дэтрик, показал, что во всех пробирках, укрепленных на надежных щитах, даже если на них значилось «ДДТ», «2,4-ДУ», «2М-4Х», «Гексит», или «Анабадуст», была самая обыкновенная поваренная соль.
На следующий день все прибывшие с теплоходом вылетели на запад Америки, в Институт Стронга, где и должен был состояться конгресс. Анатолия мутило, он старался не смотреть в окно. Зато профессор, Егор и Роман не сводили глаз с земли. Видели они и хорошие шоссе и очень похожие друг на друга города с большим количеством двухэтажных домов, но больше всего их поразил вид новых пустынь. Это было то, что угрожало сельскому хозяйству капиталистических стран.
Уже на аэродроме все прибывшие члены конгресса получили приглашение на прием к Мак-Манти. Оно было оформлено в виде маленького альбома из цветного бристольского картона, веленевой бумаги и цветного целлофана. Все это нелепое сооружение было скреплено пружинками из нержавеющей стали. На обложке была помещена фотография дворца Мак-Манти. Вечерние костюмы, как гласило приглашение, не были обязательны.
Все члены советской делегации прибыли в назначенный час во владения Мак-Манти. Дворец окружали оранжереи в итальянском стиле, уходящие вглубь сады со статуями и роскошными фонтанами. В доме, на верхней площадке перед залом, гостей встречала супруга Мак-Манти — миссис Анабелла Мак-
