– Как оставить? Мне же говорили, что ты всегда будешь со мной?
– Да, я всегда с тобой. Мы всегда с тобой. Нас много. Ты – не один, помни это. Не забывай, что тебя никогда-никогда не оставят! Не забывай этого!
– Что ты говоришь, Изволь! Изволь!
Она уже не отвечала. Михаил потряс оберег, но он молчал. Эх, так и не спросил, что с Захарией делать. Вдруг откуда-то рядом послышался голос:
– Ничего пока не делай.
– Кто тут? – закрутил головой Беловский.
– Это я, Тимофей.
– Тимофей, здравствуй! Как я рад! Где ты?
– Я тут, перед тобой…
– Где? Не вижу!
Появился свет. Перед Михаилом действительно проявился стоящий на коленях Тимофей. Свет опять исходил из него. Между ними лежал Захария с рваными руками и ногами. Тимофей склонился над ним и гладил спутанные волосы черкаса.
– Это мой сын…
– Захария – твой сын?!
– Да.
Михаил рассмотрел Захарию и увидел, что тот был еще совсем молод. Над верхней губой только начали пробиваться черные усы.
– Это он затеял драку с русами.
– Почему?
– Он мстил за меня. Он любил меня.
Беловский заметил, что Тимофей плачет.
– Почему ты плачешь, ты же на Том Свете? Разве у вас бывает горе?
– Конечно, бывает. Переживания – это свойство живой души. А мы – живые.
– Но это же страдания. А я слышал, что вы избавлены от страданий.
– Правильно, мы избавлены от своих страданий. Нам уже ничего и никогда не грозит. Но мы не можем быть равнодушными к страданиям других. Мы не избавлены от жалости, от любви, от сострадания. Наоборот, они у нас стали еще сильней… Ты знаешь, тут все о вас страдают. Все! Даже сама Царица Небесная плачет о вас! Даже сам Господь!
– Захария умрет?
Тимофей отвернулся, сдерживая рыдания. Потом вздохнул и дрожащим голосом сказал:
– Нет, он сейчас не умрет. Он еще долго будет мучиться. Очень долго! Пятьдесят четыре года, представляешь?! Без рук и без ног! – Он затрясся. – Зачем ты родился таким сильным, сын! Почему ты не умер, как все?!
Беловский не мешал Тимофею горевать. Когда он опять успокоился, Михаил спросил осторожно:
– Как же он будет жить без рук и без ног? Кто его будет кормить?
– Ангел его прокормит.
– Какой Ангел?
– Тот, что сейчас был с тобой.
