постойте… я, кажется, начинаю понимать: вы думаете, что это я взорвал бомбу, чтобы основать Новую Америку в Африке?
– А разве вы сами это не подтвердили?
– Я подтвердил? – удивился Коэн, – ну и каким же образом я вам это подтвердил?
– Ну, как же… Вы с такой радостью расписывали ваши новые перспективы в сложившейся, благоприятной для вас ситуации…
– Глупые, глупые янки! Недаром над вами смеется и вас ненавидит весь мир! Какие же вы примитивные! – он с горькой усмешкой покачал головой. – Парни, я прагматик! Я стараюсь использовать любую ситуацию, ищу выход из любого положения! Если история цивилизации сложилась так трагично, то я тут же лихорадочно стал искать способ – как и где возродить ее! Как и где сохранить европейскую культуру! Я не привык размазывать сопли по щекам, и не буду долго и публично убиваться по потерянной Америке и Европе. Как бы ни тяжело для меня самого это было! Я сразу включаюсь в работу по спасению того, что осталось и возрождению того, что погибло!
Кстати, знаете ли вы, что у меня семья погибла на Брайтон-Бич?
– На Брайтон-Бич? – переспросил Беловский.
– Да, да! На Брайтон-Бич! Жена и три дочки! – он достал из кармана портмоне, раскрыл его и показал фотографию, на которой он сидел в окружении смеющейся семьи. – Поэтому мне все равно, убьете вы меня или нет! Единственное, ради чего стоит жить, это Новая Америка на Африканском континенте. Но если не судьба, значит – не судьба. Новое человечество будет желтым или черным.
– А как же Россия? – по-русски спросил Беловский.
Коэн выкатил на него глаза и поднял брови.
– Вы русский? – тоже по-русски вопросом на вопрос ответил он.
– Да, я русский.
– И я родился в России. В Ленинграде. Меня еще маленького увезли в Англию, но русский язык в семье был основным.
– А как вы попали на Брайтон-Бич?
– Я там нашел жену. Она тоже русская. Я хотел сказать – из России… Да она вообще наполовину казачка! Ей было трудно жить здесь, в Африке. Да и детей учить где-то нужно. Поэтому она отпросилась пожить у родителей в Америке. – Он склонил голову и затрясся, глядя на фотографию.
– И, несмотря на такое горе, вы так быстро увлеклись проектом Новой Америки? – удивился Михаил.
Коэн, громко высморкался в большой платок, который достал из кармана, вытер глаза тыльной стороной волосатой ладони и, глядя снизу на Михаила, менторским тоном заявил:
– Молодой человек! Я вам расскажу маленький, но весьма уместный в данной ситуации анекдот, чтобы вы чего-нибудь поняли, на худой конец! Представьте себе человечество, которое узнает, что через три дня будет всемирный потоп, и все погибнут. Представили? Так что же сделали христиане? Они решили выпить напоследок все вино, какое только было в мире. Что же сделали мусульмане? Они решили насладиться всеми блондинками, которых только смогли отловить. Что же сделали евреи? Евреи пошли к рэбе и спросили: «Что нам делать?» И что же вы думаете ответил рэбе? Рэбе ответил: «За три дня нам нужно научиться жить под водой!»
– Он что, тоже русский? – ни слова не понимая, спросил Бизон у Беловского.
– Ну да, можно сказать, тоже русский… – усмехнулся он.
– Куда от вас деваться? В Африку приехали, и тут вы!
Вопрос ответственности
Коэн спрятал портмоне в кармане, и Михаил продолжил уже по-английски:
– Тем не менее, нам с вами необходимо прояснить некоторые детали. И чем быстрее у нас это получится, тем неожиданнее и положительнее для вас может сложиться ситуация. Отвечайте: для чего предназначался этот пульт?
