изволите вас сравнивать?
Коэн задумался:
– Но Гитлер все делал сознательно, а меня обманули! Я им верил, а меня обманули!
– Нет, Гитлера тоже обманули.
– Кто его обманул?
– Те, в кого он свято верил и кому верно служил.
Коэн пригнулся, как будто от кого-то прячется, и шепотом спросил:
– Вы кого имеете в виду?
– Мне кажется, вы догадались…
– Демоны?
– Не ангелы же? Ангелы не стали бы заставлять его топить мир в крови.
– Но я не Гитлер, я не служу демонам!
– А кому?
– Не демонам… Что вы, что вы! – испуганно замахал руками на Майкла Коэн. – Не демонам!
– Но вы убили в тысячи раз больше людей, чем Гитлер, включая собственных дочерей. Так кому вы служите?
Коэн, закусив припухшую от раны губу, уставился тоскливым взглядом на застывших чаек и тихо застонал. В его душе что-то происходило. Он что-то бормотал себе под нос и покачивал головой, как бы соглашаясь…
Беловски подошел к нему сзади и тронул за рукав.
– Нам пора. Приготовьтесь.
– Да! Я готов…
Договор на вечные муки
Все повторилось опять: яхта растаяла, на мгновение они повисли в пространстве над морем, где была открытая палуба, затем исчезли и море, и небо, и планета. Потом плоть разлетелась, рассыпав себя по атому на всю вселенную, которая свернулась со свистом в точку, и началось дикое и страшное бегство от тех же мерзких сущностей. В этот раз Михаил уже увереннее уворачивался от них, но теперь он чувствовал где-то рядом с собой смертельный ужас миллиардера, который все время искал защиты у Беловского, но не всегда находил ее. Периодически Михаил терял Коэна. Он чувствовал, что тот куда-то отдаляется, что его волокут, разрывая на части, верткие и жадные существа. Тогда Михаил сам искал его, чтобы вернулось ощущение близости орущего сознания Коэна.
Потом со звуком и светом опять появились светлые защитники. Они обрадовались Михаилу, он это почувствовал. Но они были сильно удивлены присутствию здесь чуждой личности. Они беспокоились, и как бы спрашивали: нужно ли его защищать? Ты не ошибся? Но, видя, как Михаил оберегает спутника, они нехотя стали помогать и ему.
Вот в Беловского вонзились опять все атомы, из которых состояло его тело, опять появилась боль во всех органах, и он упал на мелководье, в теплую соленую воду, освещенную луной и яркими звездами.
Через пару минут, он уже стоял на четвереньках и, кашляя, срыгивал какую-то гадость, которой, казалось, был заполнен весь его организм. Отдышавшись, Михаил увидел, как невдалеке волны катают по песчаному пляжу тело бизнесмена. Беловский заставил себя встать и подойти к нему. Коэн не пришел в себя. Он не дышал. Пришлось взять его за ноги, выволочь на берег и сделать массаж сердца и искусственное дыхание. Но все было бесполезно.
Неожиданно заговорила Изволь:
– Справа от тебя в пакете шприцы. Вколи ему в сердце один! Второй прибереги!
Думать и удивляться было некогда, да и не было желания, поэтому Михаил машинально протянул руку, разорвал пакет, взял один шприц в кулак как нож, ударил им в грудь Коэна
