и, что есть силы, большим пальцем надавил поршень. Грузное тело вздрогнуло. Потом еще. Михаил перевернул его на грудь, положил на колено, перегнул вниз головой и услышал хриплый рваный вздох. Ожил! Тогда Беловский отбросил его в сторону и свалился от усталости на спину. Так он лежал минут двадцать, слушая как со стоном блюет и кашляет один из самых богатых людей планеты. Светало.
Постепенно Коэн начал приходить в себя. Кашель его был уже не таким жестоким, разрывающим внутренности и не переходил в рвоту. Он даже сползал к воде, где полежал на мелководье и, качаясь, вернулся оттуда уже на ногах, но опять упал на песок рядом с Михаилом и сразу уснул. Не проспал он и пяти минут, как с криком вскочил от какого-то ужаса. Беловский посмотрел на него и не узнал. Вместо холеного мистера Коэна в лучах утреннего солнца перед ним предстал старый, седой, дрожащий всем телом человек, отдаленно напоминающий прежнего миллиардера. Он тоже посмотрел на Михаила и по-русски спросил:
– Что с нами было?
Михаил недоверчиво разглядывал старика, размышляя – тот это, или не тот? Уж больно разительная перемена произошла с Коэном.
– Что вы так смотрите на меня?
– Как вы себя чувствуете?
– Паршиво… Никогда еще так не страдал. Как мы тут очутились?
– Я вам обещал небольшое, но трудное путешествие…
– Я все помню. Но само путешествие… Это был не сон?
– Нет, не сон.
– Мне страшно.
– Не бойтесь. Самое страшное уже позади.
– Нет! – закричал старик, – самое страшное еще впереди!
– Что вы имеете в виду?
Вместо ответа Коэн протянул руку к Михаилу и указал дрожащим пальцем на нательный крест.
– Дай мне это! – заискивающе спросил он.
– Нет, я не могу тебе его дать. Это – мой.
– Мне тоже нужен крест. Дай мне, а?
– Нет. Нет, не могу. Я же сказал: не могу. Это не тот предмет, чтобы давать посторонним людям.
– Мне страшно без него.
– Ты всю жизнь был без него, и тебе не было страшно.
– Я не знал, что без него жить страшно…
Михаил не заметил, как они перешли на «ты».
– Как тебя зовут?
– Анатолий. Лучше – Анатоль. Так привычней. Анатолем меня звали в России. Да и дома – тоже. Родные так и не привыкли называть меня Джонатаном. Зови меня Анатоль.
– Ты успокойся, Анатоль. И вспомни, зачем мы сюда прибыли.
– Я все помню. Я помню, что я купил танкер с бомбой, взорвал и утопил пол мира вместе со своими дочками.
– Вот и хорошо. Теперь нам предстоит все переиграть.
– Как это переиграть?
– Давай
