листок, вырванный из записной книги. — Чтобы быстрее эльфийской стрелы был! — Он кинул мгновенно пойманную золотую монету крупного достоинства.
Волчонок мгновенно выморозил все, что даже гипотетически могли притащить на себе люди, пока Альтис в несколько движений разморозил, вскипятил и снова остудил до приемлемой температуры воду.
— Что заказал? — поинтересовался Жулька.
— Маркеры, — коротко бросил в ответ демон.
— Только на инфекцию или на магию тоже? — уточнил мальчик.
— На все, — ответил демон, освобождая Кари от одежды.
Волчонок взглянул на принцессу и понял, зачем демону понадобились маркеры. Обычно для опытного взгляда сразу понятно, чем болен подопечный, — есть сотни мелких, едва заметных примет. Но у Кари эти мелкие приметы постоянно менялись. Вот сейчас можно было решить, что это красная лихорадка, хотя минуту назад больше было похоже на магическую заразу, а до того — явные признаки белой чумы, которых сейчас нет в помине.
— Мм… — Девочка, не открывая глаз, попыталась оттолкнуть руки демона. — Не надо…
— Надо-надо, — уверил демон. Но Кари снова капризно заныла, пытаясь вывернуться. — Ты меня стесняешься, что ли? — удивился Альтис. — Да что я, голых тощих детей не видел?! Шмакодявка, соплячка зеленая, а туда же… Большой дядя демон гораздо более интересные картины видел, чем твои тощие ребра, поняла, малявка? Так что дядю демона стесняться — это лишнее. Я тебе сейчас не только хранитель, но и целитель буду, ты же врачей не стесняешься?..
Не прекращая говорить, Альтис быстро раздел маленькую принцессу.
— Я их не люблю и поэтому к ним не хожу, — вяло пробормотала в ответ на последнюю фразу девочка, когда демон уже нес ее на руках к бадье. — Ой-й… — тихо взвыла она, оказавшись в воде.
— Холодно? — спросил Пламенный, еще немного подогревая воду.
— Болит все, — пожаловалась принцесса, открыв глазки, блестящие от лихорадочного жара. — А еще тошнит и голова кружится.
— Продержись чуть-чуть, — попросил Альтис, с сочувствием взглянув на девочку. — Нужно судорогу с мышц снять. Потерпи…
Она сморщилась, но промолчала, когда умелые и сильные руки демона начали аккуратный, но от того не менее болезненный массаж. Вскоре полегчало. Девочку вытащили из воды, завернули в простыню, положили на кровать.
Чем сложнее живое существо, тем сильнее в детстве оно болеет. Пока не сформируется окончательно. Все искатели, будучи мальчишками, часто страдали, и никто, кроме Создателя, не понимал, в чем причина. У них мог начаться жар ни с того ни с сего, боль возникала ниоткуда, мучая по несколько суток. Они могли неделями валяться в постели, не вставая, — их начинало шатать от слабости при попытке подняться. Так было все время, пока они менялись и взрослели. Поэтому над иммунитетом и здоровьем Янтарных королей искатели работали особенно тщательно.
Раздался требовательный стук в дверь. Альтис повернулся к Жульке, ничего не говоря вслух. Тот кивнул и направился к визитеру.
— Что с моей дочерью? — раздался встревоженный голос за дверью.
— Вам нельзя входить, — холодно ответил Жулька.
— Это еще почему?! — удивленно спросил Лисёнок.
— Никому нельзя входить, — чуть более доброжелательно пояснил волчонок. — Мы еще не определили инфекцию. Вам нельзя дышать тем же воздухом, которым дышит Кари, нельзя подходить и уж тем более прикасаться к ней. Если ее иммунная система ослаблена настолько, насколько мы предполагаем, то любая самая безобидная пылинка с ваших ботинок или плащей может ее просто убить.
— Он же врет… — слабо ворочая языком, сказала Кари, тоже слушая Жулика. Поглядела вопросительно на демона: — Врет же?
Альтис помолчал, прислушиваясь к разговору толпящихся за дверью.
— А скажи-ка мне, маленькая… кожа у тебя болит? Кожа, корни ногтей?
Поколебавшись, Кари кивнула.
— Может, и не врет, — вздохнул демон. — Но ты не бойся, все будет хорошо. Это я тебе обещаю.
Волчонок вернулся в комнату с небольшой сумкой в руках.
— Маркеры, — объявил он, высыпая содержимое на прикроватный столик.
Около сотни крохотных бумажных конвертов с разными порошками, десяток флакончиков с разноцветными жидкостями. На некоторые маркеры нужно было капнуть крови, Другие — нанести на кожу, третьи — попробовать на язык… Около часа ушло на то, чтобы испробовать все. И абсолютно все среагировали положительно, указав на то, что именно эта зараза поразила девочку. Но буквально через несколько минут маркер становился нейтральным, ясно показывая, что никакой инфекции нет.
— Что за… — Снежный удивленно тряхнул головой, засыпав снежинками половину комнаты. — Никогда такого не видел.
— Со мной все плохо?.. — обессиленно спросила Кари.
— С тобой все непонятно, — высказался Каерасса, на миг оказавшись старше своих вечных двенадцати.
Альтис промолчал, странно глядя на девочку. Потом устало провел ладонью по лицу и попросил, не глядя на волка:
— Жулик, принеси мой рюкзак из комнаты.
Снежный искоса взглянул на Альтиса. Ничего не сказав, вышел. Вернулся почти сразу, принеся рюкзак. Тот едва заметно пах кровью, землей, чем-то смертоносно-убойным, жженой кожей — и снежный безошибочно определил, что эта невзрачная заплечная сумка прошла за спиной демона войну. Руки воина должны быть свободны, и никакая ноша не должна стеснять движений. Только те, кто делал воинский рюкзак, рассчитывали на людей, а не на Пламенных демонов, у которых то и дело за спиной проявляются крылья. Поэтому ношу Альтиса теперь таскал в основном Калигул. А сам демон все необходимое вечно распихивает по карманам.
— Вот скажи мне, Ал, какого нежитя ты не носишь свои вещи в пространственном кармане? — поинтересовался Жулька.
Пламенный поднял на волка удивленный взгляд, почесал в затылке:
— Во-первых, я долгое время был смертным, а они такого не могут. Во-вторых… забыл.
— Что забыл? — не понял снежный оборотень.
— Забыл, что он у меня есть, — пояснил Альтис, расстегивая карабины рюкзака и доставая маленький флакончик со светло-голубоватой жидкостью. — Да и сомневаюсь, что он будет безотказно действовать, пока я вроде как не очень бессмертен. А потерять все это — как-то не хочется.
Взяв нож, маг одним точным движением разрезал ойкнувшей девочке ладонь и вылил тягучую, густую, чуть светящуюся жидкость прямо на рану. Жидкость тут же втянулась в раненую плоть, и порез мгновенно зажил. Не осталось даже шрама.
— Терпи, — строго сказал демон девочке и сдернул с ее худого обнаженного тела простыню.
Кари недовольно сморщилась и мысленно пообещала страшную месть своему хранителю. Но выражение ее лица почти сразу сменилось на удивленно-болезненное. Под кожей гулял жар, обжигая болью. Вскоре он сосредоточился в плечевых суставах, на локтях, в ладонях, под коленями, в пояснице, на лбу и на животе.
— Ни фига себе, об Грань меня всей Когортой! — высказался Жулька.
Там, где сосредоточился жар, сквозь кожу просвечивали замысловатые рисунки, понятные только древним и бессмертным.
— Бедная ты моя девочка. — С бесконечной жалостью демон погладил маленькую принцессу по щеке. — Ничего, маленькая, я тебя обязательно вылечу. — Как ни пытался он быть убедительным, но голос дрогнул.
Кари было плохо. Ее тошнило, к горлу то и дело подкатывал ком, потолок с полом периодически начинали кружиться в диком хороводе, меняясь местами, болело все, даже корни волос, от жара выламывало суставы. О том, чтобы в таком состоянии сохранять еще и способность думать и хоть что-то
