понадобиться. А завтра мы найдем ей няню.
Если Джулианна еще не влюбилась в своего загадочного мужа, то сейчас это наверняка произошло. Поцеловав его, она крепко прижалась к нему — ей ужасно не хотелось проводить эту ночь без него, — но он, чуть отстранившись, провел ладонью по ее щеке и прошептал:
— Полагаю, что мне сейчас лучше уйти в свою комнату, иначе мои благие намерения будут очень быстро забыты.
Джулианна молча кивнула и отступила на шаг. Конечно, он прав — бедняжка Хлоя и так натерпелась… И малышка очень испугалась бы, проснувшись одна в незнакомом месте. Поэтому Джулианна останется с ней на ночь, хотя ужасно будет скучать по мужу — по его объятиям, его дыханию, его чудесным ласкам…
* * *
— К счастью, он промахнулся, полковник, — изрек Фицхью, отбросив в сторону окровавленную повязку и взглянув на руку маркиза. — Вашему врагу явно требуются уроки стрельбы под проливным дождем.
Майкл, сидевший в резном кресле, криво усмехнулся:
— Надеюсь, Фицхью, ты не станешь давать ему такие уроки.
— Разумеется, не стану. Но хотелось бы заметить, что вам не следовало с такой рукой нести маркизу по лестнице. Полагаю, подобная демонстрация галантности была не вполне уместна в данной ситуации.
— Но ведь это всего лишь царапина, — пробурчал Майкл, кивнув на руку. — Наверное, мне надо было догнать ублюдка, но я подумал, что могу попасть в засаду. К тому же я сомневался в том, что сумею его догнать.
— Становитесь осторожнее, милорд?
— А разве есть выбор? У меня ведь родители, жена… А теперь еще и доставшийся в наследство ребенок. Джулианна сказала, что благодарна тебе за своевременное вмешательство. Я тоже благодарю тебя.
Камердинер пожал плечами и принялся накладывать на рану свежую повязку.
— Я не знал, стоит ли мне выдавать свое присутствие, милорд. Но леди Лонгхейвен была очень расстроена, и я решил, что следует предложить свою помощь.
— Мне придется как-то объяснить и это. — Майкл кивнул на свою руку, — Но сначала придется объяснить, почему ты следил за ней. Сегодня она слишком устала, поэтому не задавала вопросы, но завтра наверняка об этом заговорит.
— Она отважная девочка, — заметил камердинер.
Заслужить уважение Фицхыо было не так-то просто, и это его высказывание, безусловно, являлось комплиментом.
— Похоже, у моей жены появился поклонник, — сказал Майкл с ухмылкой.
— Миледи рассказала мне эту историю, когда мы сидели в таверне, где бедная малышка, похоже, впервые в жизни поела по-человечески. Я не думаю, что в обычных обстоятельствах леди Лонгхейвен была бы столь откровенна, но она ужасно устала и промокла. К тому же маркиза очень боялась вашей реакции… на всю эту историю… — ирландец сдвинул седеющие брови. — Мне нравится в женщинах сочувствие. Это делает их прекрасными.
— Моя жена и так прекрасна.
— Да, разумеется. Но мне кажется, что красота внутри — это не то же самое, что красота снаружи.
— Только не надо такого ужасного ирландского акцента! — Майкл рассмеялся. — Ты ведь говоришь так только в тех случаях, когда хочешь как-нибудь досадить мне.
Не удостоив это замечание ответом, камердинер заканчивал перевязывать рану.
— Помогая этой женщине, она заботилась о моих родителях, — со вздохом сказал маркиз.
— У меня тоже сложилось такое впечатление, пол… милорд.
— Фицхью, расскажи мне, как у вас все случилось.
Камердинер поведал о событиях прошедшего дня, и его история в точности повторяла рассказ Джулианны.
Надевая рубашку, Майкл пробормотал:
— Та женщина, мать ребенка… Я думаю, Фицхью, тебе нужно найти ее. Я не хочу, чтобы впоследствии она расстраивала мою жену, заявляя, что ребенок был похищен. Я хочу прояснить ситуацию. Ребенок остается с нами — это решено.
— Я думаю, что ее можно найти. — Камердинер подал маркизу сюртук. — Да-да, я постараюсь. — Он немного помолчал, потом вдруг заявил: — И мне кажется, полковник, что вам следует уделять маркизе больше внимания. То есть времени, я хотел сказать.
Воцарилось молчание. «А ведь он прав, — думал Майкл. — Черт возьми, он абсолютно прав!»
Одернув сюртук, Майкл спросил:
— Значит, ты считаешь, что у меня в этом смысле проблемы?
— Да, милорд. — Фицхью протянул ему часы и цепочку. — А маркиза… она в высшей степени очаровательна.
— А ведь женщины в большинстве своем — это сплошные неприятности, не так ли?
— Но без них никак нельзя, сэр.
— Ты что, смеешься надо мной, сержант?
— Я больше не ношу это звание, милорд, — ответил ирландец с улыбкой.
Майкл невольно вздохнул. Проклятие! Ему ужасно не хотелось выходить из дома в этот вечер. Но к сожалению, у него не было выбора, поскольку условия игры изменились.
— Оставайся здесь, Фицхью, и смотри за ней.
— Думаю, мне лучше пойти с вами.
Майкл решительно покачал головой:
— Нет, я справлюсь один. Так мне будет спокойнее.
— Тогда я, конечно, останусь.
Маркиз сел, чтобы натянуть сапоги.
— А если она спросит, где я…
— Возвращайтесь до того, как она проснется, сэр. Полагаю, вы сумеете.
Поднявшись на ноги, Майкл коротко кивнул:
— Хорошо, постараюсь.
Глава 19
Лоренс почувствовал, что возбуждается, а ведь сейчас это было совсем некстати. Но ничего подобного не случилось бы, если бы не Антония. Стоя впереди него и выглядывая из-за угла дома, она прижималась к его паху своим соблазнительным задом. И очень может быть, что она делала это намеренно. Да, эта женщина вполне способна на такое. Вот почему они так замечательно подходили друг другу.
А может, дело не в Антонии, а в нем самом? Может, всему виной его длительное воздержание? Лоренс уже не раз задумывался: а не дурак ли он, что отказывался спать с ней все эти недели после женитьбы Лонгхейвена? Конечно, это все только из-за гордости, хотя он и считал, что уже давно забыл, что такое гордость. Действительно, какой от нее прок? Хотя, с другой стороны…
Но сейчас не время об этом думать. Об этом он подумает потом. А сейчас главное — дело.
Антония была убеждена, что у них неплохой шанс поймать Роже. Джонсон выследил стрелявшего в Лонгхейвена. Преследовал его самого дома.
Что ж, маркиз будет перед ним в долгу, если ему, Лоренсу, удастся найти человека, покушавшегося на
