него. Обхватив Антонию за талию, он привлек ее к себе и прошептал на в ухо:
— Я пойду первый. И никаких возражений.
— Мужские привилегии раздражают меня, — в ярости прошептала испанка.
— Вас раздражает очень многое, миледи, — с ухмылкой ответил Лоренс. — Но имейте в виду: ваша безопасность имеет для меня некоторое значение. И если с вами что-нибудь случится, то я очень огорчусь. И вообще, кому я тогда буду досаждать?
— Не пытайся острить. У тебя это не очень-то получается.
— А я вовсе не острил. Просто для разнообразия сказал правду. Без вас моя жизнь будет лишена всякого интереса.
Он знал, как заставить ее замолчать. Когда же она наконец поймет, что он прекрасно ее изучил?
Антония нахмурилась, но все-таки позволила ему увлечь ее обратно в тень. В черном мужском платье она сейчас походила на стройного юношу. А ее роскошные черные волосы были подняты наверх и спрятаны под шляпу.
— Даю тебе две минуты, — пробурчала она, насупившись.
— Нет, пять, — возразил Лоренс, вытаскивая пистолет и проверяя его.
— Но этот переулок тоже не особенно безопасен, — заметила испанка. — Ты что, оставишь меня здесь одну?
— В этом переулке небезопасно, когда здесь находитесь вы, миледи, — заявил Лоренс с ослепительной улыбкой. — Пожалуйста, не пугайте прохожих, пока меня тут не будет.
Проскользнув вдоль стены дома, он направился ко входной двери, причем ступал абсолютно бесшумно. Дом был незнакомый, но ему и раньше приходилось бывать в таких местах, так что он действовал довольно уверенно.
Увидев в грязной прихожей крысиный помет на полу, Лоренс невольно поморщился. «Что-то непохоже, что здесь может скрываться такой человек, как Роже», — подумал он, покачав головой. Но ведь именно сюда, по словам Джонсона, заходил стрелявший в Лонгхейвена…
Шагая по узкому коридору, Лоренс отсчитывал двери, пока не нашел нужную. Если их враг дома, то лучше начать этот разговор без Антонии. Она слишком вспыльчива, когда речь заходит о Роже. Да, конечно, она жаждет мести, так как считает, что он имеет какое-то отношение к убийству ее семьи.
«Стучать или не стучать?» — спрашивал себя Лоренс, стоя у двери. Решив войти без стука, он с силой подергал ручку, но дверь оказалась заперта. Что ж, ничего удивительного. Этого и следовало ожидать.
А в комнате началась какая-то возня: сначала послышалось шарканье сапог по полу, а затем, как ни странно, — сонное женское бормотание.
Неужели Джонсон ошибся?
Лоренс сунул руку в карман и нащупал рукоять пистолета. Причем сделал это очень вовремя, так как в следующую секунду дверь приоткрылась. Мощным ударом Лоренс сбил с ног мужчину, стоявшего у порога, и вошел в комнату. Направив на незнакомца пистолет, он с угрозой в голосе проговорил:
— Мне нужно задать тебе несколько вопросов.
— Да-да, конечно… — в испуге закивал мужчина, поднимаясь с пола.
Тощий, с рябым лицом, в стоптанных сапогах, он не очень-то походил на опасного шпиона.
Что же касается комнаты, то она производила ужасающее впечатление. Кроме нескольких продавленных стульев, кровати и обшарпанного стола, тут больше ничего не было. На кровати же, разинув рот, сидела полуголая женщина. И воняло какой-то кислятиной, — очевидно, полусгнившими остатками еды.
«Неужели Роже, чтобы убить Лонгхейвена, нанял такого человека?» — с усмешкой подумал Лоренс.
Но тогда кто же его нанял?
Как Лоренс и ожидал, за спиной его послышался шум. Он знал, что это Антония. Она и в постели не отличалась терпением.
— Он вооружен? — спросила испанка.
Не дожидаясь ответа, она прошла мимо Лоренса с огромным ножом в руке, В своей черной одежде она сейчас походила на ангела мести, возможно — на падшего ангела.
— Нет-нет, — пробормотал мужчина, поднимая руки. — У меня нет оружия.
Женщина в кровати всхлипнула и натянула на голову одеяло. Лоренс же, едва удерживаясь от смеха, проговорил:
— Как я уже сказал, нам нужно просто побеседовать. — Схватив мужчину за ворот, он усадил его в кресло и добавил: — Я задам несколько вопросов, и тебе придется на них ответить.
— Да, конечно, — снова закивал незнакомец.
— Сегодня вечером ты пытался убить маркиза Лонгхейвена, — заявила АнТония. — Почему? Отвечай!
— Я… н-ничего такого не делал, — пролепетал хозяин комнаты.
И тут испанка, выразительно взглянув на свой нож, процедила сквозь зубы:
— А может, ты хочешь, чтобы я сейчас перерезала тебе глотку? Что ж, я с удовольствием это сделаю, если ты не скажешь нам правду. Но только имей в виду: наш друг после покушения следил за тобой и видел, как ты вошел в этот дом. Ну, будешь говорить?
На несколько секунд воцарилась тишина, потом Лоренс сказал:
— Лучше расскажи правду, иначе она действительно перережет тебе горло.
Пристально глядя на человека в кресле, Антония добавила:
— Чем скорее ты нам все расскажешь, тем больше у тебя шансов выжить.
— Да-да, рассказывай, — закивал Лоренс. — Тогда, возможно, я сумею сдержать эту леди.
— Но ведь я… я же не убил его, промахнулся… — пробормотал мужчина в кресле.
Было очевидно, что он боялся говорить правду.
— Кто тебя нанял? — спросила Антония, направив острие ножа прямо в промежность мужчины.
Тот заерзал в кресле, и лицо его исказила гримаса. Судорожно сглотнув, он пролепетал:
— Мне прислали записку… Клянусь… — На его бледном лице выступила испарина. — В записке был адрес его светлости. Я должен был ждать неподалеку от его особняка и, если представится возможность, выстрелить. Но я не должен был стоять слишком близко. Тот, кто нанял меня, не хотел, чтобы меня увидели. Вот и все, больше я ничего не знаю…
— Нет, знаешь, — процедила Антония, улыбнувшись.
Она сделала движение рукой, и нож коснулся штанов мужчины. А улыбка испанки…
Сейчас она улыбалась точно так же, как в тот момент, когда Лоренс увидел ее впервые. Их познакомил Лонгхейвен, тогда еще не маркиз, а просто лорд Майкл Хепберн. И он, Лоренс, сразу же влюбился в черноволосую красавицу. И для него не имело значения, что в то время Лонгхейвен и Антония были любовниками. Потому что тогда была война. Тогда все было по-другому.
А теперь маркиз женился и все в его жизни изменилось. Но ведь и они с Антонией могли бы кое-что изменить в своей жизни, разве не так?
— Кто нанял тебя? Кто прислал записку? — Антония пристально смотрела на пленника.
— Говори же!
Лоренс тронул его за плечо.
— Дело в том, что я хороший стрелок, поэтому меня иногда просят…
Пленник умолк и пожал плечами.
— Просят о чем?
— Ну… вы знаете…
Испанка внезапно рассмеялась.
— Нет, я ничего не знаю, И поэтому хочу узнать, о чем именно тебя просят. Отвечай же, не испытывай мое терпение.
Она шевельнула ножом, и послышался треск материи.
Пленник с мольбой в глазах взглянул на Лоренса:
— Но вы же сказали…
Лоренс весело улыбнулся:
