пользу и сообщили об этом Ханне. Дядя Стэн и тетя Джинни чувствовали то же самое, равно как кузина Альфа Нэн. Джоан никогда не забудет теплое участие и проявление дружбы со стороны родственников Альфа. Многие из этих открытых и дружелюбных жителей Сандерленда стали ее друзьями на всю жизнь.
Однако Ханна выражала свое неодобрение вплоть до самой свадьбы, которая состоялась в ноябре. Чувства Альфа отчетливо проступают в письме, написанном всего за три дня до бракосочетания.
Дорогие мама и папа!
Как приятно было вчера услышать ваши голоса! Наш разговор немного рассеял черную тоску, которая периодически накатывает на меня в последнее время. Я могу рассказать вам, что чувствую.
Знаете, никогда в жизни вы еще не были мне так близки; я как будто внезапно повзрослел, и жизнь повернулась ко мне совершенно иной стороной. Теперь все встало на свои места и обрело свою истинную цену, и поверх всего этого я вижу своих родителей в окружении множества воспоминаний, которые вдруг стали более яркими и дорогими, чем прежде. Но в то же время я чувствую, что вам кажется, будто я вас подвел, и эта страшная мысль преследует меня с того нашего ужасного разговора по телефону…
Как странно — в голове у меня крутятся разные мысли, обрывки воспоминаний о нашей жизни, как будто все это было только вчера. Я вижу, как ты, папа, приходишь домой после работы в «Ярроуз», а я играю с конструктором. Вот ты, мама, ругаешь меня после того, как я чуть не сломал фонарный столб. Папа учит меня кататься на моем чудесном велосипеде. Я смотрю тебе в затылок, когда ты играешь в «Алексе», а я сижу в первом ряду. Воскресная школа и музыкальные вечера с Гасом. Мама несет меня, завернутого в платок, через железнодорожный турникет, чтобы меньше платить за проезд. Папа сердится из-за моих занятий музыкой. А те два года страшной боли; что бы я делал без вас в те минуты, когда мне казалось, что я больше никогда не буду здоровым и сильным?
Через все воспоминания красной нитью проходит одна мысль: вы подарили мне жизнь и дали шанс добиться чего-то в этом мире. Сейчас я знаю: всем, что у меня есть, и чем я стал, я обязан вам, и ни один сын не ценит этого больше, чем я… И, ради всего святого, не думайте, что вы меня теряете. В эту минуту я связан с вами крепче, чем в те дни, когда вы одевали меня в шелковые распашонки. И так будет всегда. Вы напрасно переживаете из-за моего выбора. Джоан — не идеальный человек, у нее есть недостатки, как и у всех нас, но лучшей жены мне не найти, даже если я буду искать всю жизнь.
Она тоже безумно переживает из-за своих родителей, так как много помогает им материально. У них нет денег, кроме тех, что зарабатывает ее отец, но у него нет нормальной работы. Когда он служил в муниципалитете, семья жила в достатке, но сейчас они оказались в бедственном положении. Джоан не только помогает им деньгами, но еще и ведет хозяйство. Она ходит за покупками, готовит и делает разную работу по дому… Она могла бы выйти замуж за деньги, и таких предложений было немало. Но она предпочла ютиться в крохотной комнатке со мной, и это о многом говорит.
Уже очень поздно, у меня слипаются глаза, поэтому я закругляюсь. Здесь говорят так: «Все будет хорошо!» Помните об этом.
Это был очень тяжелый период в жизни Альфа. Он разрывался между девушкой, которую любил, и родителями, которым был стольким обязан. Его мать напрасно переживала из-за выбора сына, — его жена всю жизнь прекрасно заботилась о нем. Главное призвание Джоан — забота о людях, и не только Альф, но и его дети жили за ней как за каменной стеной. С первых дней их совместной жизни, когда Джоан готовила еду, поддерживала чистоту в доме и исправно отвечала на звонки клиентов, до последних месяцев жизни Альфа, когда она помогала ухаживать за ним и вместе с ним прошла все тяготы его неизлечимой болезни, она была замечательной женой и верным другом.
Альф ни разу не пожалел о своем решении жениться на Джоан Дэнбери.
Он с восторгом ждал предстоящей свадьбы с любимой девушкой, но в то же время страшно переживал из-за жесткой реакции родителей на его помолвку — а потом и брак с Джоан Дэнбери. Альф думал о том, скольким обязан родителям, ему казалось, что он никогда не сможет вернуть им долг, и эта мысль так терзала его, что отчасти послужила причиной тяжелейшего срыва, который случился у него двадцать лет спустя. К слову сказать, свой долг он отдал им сторицей.
Джеймс Альфред Уайт и Джоан Кэтрин Андерсон Дэнбери поженились в 8 часов утра 5 ноября 1941 года в тирской церкви Св. Марии Магдалины. Был страшный мороз, и на церемонии в общей сложности присутствовали пять человек. Шафером был не кто иной, как его старший партнер Дональд Синклер, а Джоан вел к алтарю Фред Раймер, хозяин фирмы, где она работала. Проводил церемонию престарелый каноник Янг. Он дрожал от холода и торопился быстрее покончить с формальностями.
На золотой свадьбе моих родителей, отмечавшейся в 1991 году в пабе «Черный бык» неподалеку от Ричмонда, отец произнес чудесную речь, в которой вспоминал их скромное бракосочетание. В его памяти постоянно всплывал образ Дональда, клацающего зубами от холода и бормочущего бесконечные «аминь» через равные промежутки времени. Каноник Янг монотонно бубнил в ледяной церкви и в самый торжественный момент спросил Альфа:
— Согласен ты взять эту женщину в законные мужья?
Наткнувшись на непонимающий взгляд, он быстро исправил свою ошибку. Альф всегда помнил, как был счастлив в тот день, выйдя из церкви с молодой женой. Позже он писал: «Я никогда не забуду эту картину — морозное утро, пустынная улица перед нами и косые лучи солнца».
Много лет спустя Джоан и Альфу забавно было смотреть на свадебную церемонию Джеймса Хэрриота в телевизионном сериале «О всех созданиях — больших и малых». В фильме она проходила с большой помпой: невеста в белом платье с фатой и множество знаменитостей в гостях. В реальной жизни все было совсем иначе; хотя во время войны никто не устраивал пышных свадеб, немногие отмечали ее настолько скромно.
Как ни странно, родители Джоан, безоговорочно принявшие Альфа, не пришли на свадьбу единственной дочери, хотя жили всего в паре километров от церкви. Однако у них были на то причины. Помимо того, что отец Джоан Хорас был серьезно болен в то время, они знали о проблемах между Альфом и его родителями и, понимая, что Альф с Джоан хотели устроить тихую свадьбу, решили остаться дома. Родители Альфа открыто заявили о своем нежелании присутствовать на церемонии, к тому же в военное время сложно было перемещаться по Британии, и в результате это скромное, но, тем не менее, очень важное событие прошло без родителей жениха и невесты.
Легко понять, почему Альф с Джоан решили устроить тихую церемонию в очень узком кругу. Пышная свадьба, на которую пришлось бы пригласить множество гостей, попросту была за пределами их финансовых возможностей. Материальное положение Джоан Дэнбери было ничуть не лучше, чем положение ее мужа: все ее приданое состояло из половины свиньи, которой она владела на паях с Бобом Бартоном. Этот крупный, сильный человек, развозивший для «Раймерс Милл» товары на грузовике и швырявший пятидесятикилограммовые мешки, как теннисные мячики, отличался мягкостью характера. Когда пришло время зарезать свинью, вспоминал Альф, этот великан с трудом сдерживал слезы. За многие месяцы он успел привязаться к этому симпатичному существу.
— Мистер Уайт, — произнес Боб севшим от волнения голосом, — эта свинья — говорю вам, она была христианкой!
Однако они нашли себе некоторое утешение, получив не только мясо; Альф никогда не пробовал ничего вкуснее. А еще Джоан напекла потрясающих пирогов из вырезки. К ним в гости приехал дядя Альфа из Сандерленда Джордж Уилкинс, считавший себя знатоком по части пирогов из свинины. По его словам, таких вкусных пирогов он не ел никогда. Эта замечательная свинья умерла не напрасно; возможно, приданое Джоан было скромным, но оно доставило незабываемые гастрономические удовольствия.
После свадьбы Альф и Джоан устроили завтрак с шампанским вместе с Дональдом на Киркгейт, 23 и отправились в свадебное путешествие в йоркширские холмы. Они остановились в небольшой гостинице «Пшеничный сноп» в деревушке Карперби округа Уэнслидейл. Эта деревушка необычайно гордится тем, что будущий Джеймс Хэрриот провел здесь двое суток своего медового месяца: на стене висит табличка, сообщающая, что «здесь провел медовый месяц Джеймс Хэрриот». В те годы гостиница славилась хорошей кухней, и молодые супруги, оба любившие поесть, отвели душу, с аппетитом уминая за завтраком копченую
