— Если я так сказал, то ошибся.
Встретившись взглядом с его светло-карими глазами, Лейк не почувствовала ничего, кроме отвращения. «Я больше не люблю его, — подумала она. — Ни капли не люблю».
— Хорошо, пожалуйста, присмотри за моими вещами, — попросила она, доставая из сумочки ключи. Когда она несколько минут спустя снова спустилась вниз, то сунула Джеку книгу, схватила сумочку и покинула его, не попрощавшись.
Магазин Синди Кастнер был на другой стороне Манхэттена, и в час пик такси могло только ползти в том направлении. На Восточной Восемьдесят шестой улице оно совсем остановилось. Когда водитель в десятый раз нажал на гудок, Лейк захотелось выпрыгнуть из салона и пробежать остаток пути. Если она упустит Синди, пройдет немало дней, прежде чем удастся узнать, какой информацией та собиралась поделиться. Наконец они поехали, и Лейк оказалась в магазине в десять минут седьмого.
Это был крошечный, но совершенно очаровательный цветочный магазин, на его витрине красовались не только растения и цветы, но и необычные садовые украшения. Подойдя ближе, Лейк в отчаянии увидела, что внутри темно. «Черт, — выругалась она. — Я ее упустила». Она в волнении нажала на звонок. К ее огромному облегчению, через несколько секунд она услышала шаги.
Лейк едва узнала Синди Кастнер. Перед ней стояла не изможденная и несчастная женщина, которую в тот день утешала Рори, а спокойное неземное создание. На Синди было бледно-голубое легкое платье; светлые рыжеватые волосы распущены и заколоты изящной заколкой так, чтобы не падали на лицо.
— Спасибо, что согласились встретиться, — сказала Лейк, когда Синди заперла за ней дверь и провела ее в магазин.
— К сожалению, у меня очень немного времени, — сказала Синди. Она какое-то мгновение изучала лицо Лейк. — Вы были там, верно? В тот день, когда я расклеилась.
— Да. И я абсолютно вас понимаю.
— Вы не присядете на секундочку? — Синди жестом показала на кованые железные садовые стулья рядом с кассой.
— Спасибо, — отозвалась Лейк. — Какой очаровательный магазин.
— Я очень его люблю. Едва покрываю расходы, но обожаю его. Странно, верно? Я забочусь о чужих садах, а сама не могу родить ребенка.
— Вам сделали несколько экстракорпоральных оплодотворений. Это, должно быть, сильно выматывает.
— Да. Лекарства меня почти доконали. Забавно, что в отличие от многих женщин, которые через это проходили, у меня не было проблем с выработкой жизнеспособных яйцеклеток и эмбрионов. Они просто не приживались.
— Но если у вас лишние эмбрионы, вам не нужны будут лекарства для следующего цикла.
Синди склонила свое хорошенькое личико и с удивлением посмотрела на Лейк.
— Не знаю, кто вам такое сказал. У меня нет лишних эмбрионов. Мне пытались пересадить все пять, которые я произвела.
— О, простите меня, — смущенно сказала Лейк. «Странно, — подумала она. — В карте речь шла о десяти эмбрионах».
— Кроме того, — сказала Синди, — следующего раза не будет. Именно это я и хотела сказать вам.
Лейк помолчала, обдумывая ее слова.
— Почему? Вы решили обратиться в другую клинику?
— Нет, мы с мужем решили усыновить ребенка, — улыбнулась Синди. — Я пока не говорила об этом даже доктору Левину.
— Это прекрасно, — сказала Лейк. — Примите мои поздравления.
— Глубоко в душе, думаю, я всегда хотела приемного ребенка. Мой младший брат приемыш, и я его обожаю.
Лейк испытала радость за эту женщину, но ее тут же сменило разочарование. Так, значит, это и было тем откровением, о котором Синди намекала по телефону? Лейк ожидала чего-то большего, чего-то такого, что помогло бы ей.
— А если вернуться в прошлое — как вам понравилась клиника? Вас там все устраивало?
— Да… да, все.
Лейк почувствовала, что Синди произнесла это не слишком охотно. «Может, тут есть нечто еще», — подумала она.
— Вас… вас никогда не принуждали продолжать лечение?
Синди приподняла свои бледные, усыпанные веснушками плечи, словно хотела что-то сказать, но не знала как. «Вот оно», — подумала Лейк.
— Нет, никогда, — покачала она головой. — Поначалу я была готова на все, лишь бы забеременеть. Если вам кажется, будто я сомневаюсь, то это потому, что все оказалось тяжелее, чем я предполагала, — а клиника тут ни при чем. Как уже говорила, я ненавижу лекарства. И еще я презирала себя за то отчаяние, которое испытывала, и за то, что ходила в эти ужасные группы поддержки. Когда кому-то из группы удавалось забеременеть, остальным хотелось выть подобно диким зверям.
— И вас ничто в клинике не настораживало? — спросила Лейк, всеми силами стараясь скрыть разочарование. — Может, вы хотели, чтобы они что-то делали иначе?
— Почему вы продолжаете спрашивать об этом? Я думала, вы на них работаете.
— Работаю, — жизнерадостно ответила Лейк. — Но для того, чтобы улучшить показатели, мне не помешает узнать мнение пациентов.
— Я считаю, это справедливо. — Синди посмотрела на часы. — Послушайте, мне действительно надо спешить. Но я желаю всем вам всего наилучшего. Вы очень добросовестно относитесь к своей работе.
Синди встала, взяла сумочку с кассы и пошла провожать Лейк до двери.
— Что в конце концов заставило вас решиться на усыновление? — спросила Лейк, готовая ухватиться за соломинку.
— Это звучит безумно, — сказала Синди, — но убийство того доктора. Доктора Китона.
У Лейк по спине побежали мурашки, когда она услышала его имя, произнесенное здесь, в тихом маленьком магазинчике.
— Но что… я не понимаю. Как это могло повлиять на вас?
— Я была пациенткой Левина, но Китон зашел к нему, когда у меня была последняя процедура. Я сказала ему: «Если все это не сработает, я откажусь от дальнейших попыток». И он удивил меня, поддержав: «Правильно, просто мы иногда не знаем, как лучше поступить». Я не забеременела, а позже, узнав об его убийстве, решила, что это своего рода знак.
Лейк подумала над словами Синди, но и они ничего нового не дали. Тогда она поблагодарила ее за то, что та уделила ей время, и пожелала удачи с усыновлением. Когда Лейк быстро пошла по тротуару, то услышала, как позади лязгнула стальная защитная решетка магазина.
Лейк взяла такси. «И что теперь?» — спросила она себя. В откровениях Синди все же обнаружилось одно странное несоответствие. В карте говорилось о десяти жизнеспособных эмбрионах, а Синди Кастнер считала, что их было только пять. Левин мог солгать ей, желая уговорить на еще один цикл стимулирующих овуляцию лекарств. И теперь Лейк гадала, можно ли это доказать.
Последнее, что ей сейчас хотелось, так это выпивать с Хилари и Стивом. Но она понимала: ей следует повидаться со Стивом за пределами клиники. Может, она сумеет разговорить его и он сообщит ей нечто достойное внимания.
Прежде она была у них в квартире всего один раз, когда Соня, сестра Стива, приезжала в город несколько лет назад. Квартира находилась в Вест-Сайде в роскошном небоскребе к северу от Центра Линкольна. Сегодня, когда Хилари поприветствовала ее у входа, Лейк увидела, что слово «ремонт» явно не соответствует произошедшим здесь переменам. Комнаты перепланировали и полностью отделали заново. Мебель была полированной и современной — много белой кожи, а на стенах висели картины в абстрактном стиле.
— Bay! Вы проделали изумительную работу, — восхитилась Лейк.
— Нам, конечно, помогали, — ответила Хилари. — У меня был прекрасный дизайнер. Я с
