— Ты проснулся? — спросила она.
— Нет.
Она улыбнулась.
— Судя по голосу, проснулся.
— Тогда я наполовину проснулся. Как ты спала?
— Как убитая.
Эмили повернулась к Джеймсу лицом. Ей хотелось посмотреть на него, увидеть лицо мужчины, с которым она занималась любовью. Она с любопытством встретила его затуманенный сном взгляд. На подбородке у него пробивалась щетина, и волосы на голове, приглаженные в одних местах, в беспорядке торчали в других. Более привлекательного человека Эмили еще не видела.
— Мне нужно в туалет, — пробормотал он.
Эмили прыснула. Ей никогда не приходилось встречать никого похожего на него. Джеймс нехотя поднялся с кровати и поковылял в туалет. Он забыл закрыть за собой дверь, но спустя секунду вспомнил об этом.
Интересно, жил ли он с кем-нибудь?
Да, решила она. Жил. Таинственная блондинка, которую Эмили напоминает ему, должно быть, не раз бывала в его постели. Джеймс любил ее, и это было очевидно с самого начала.
Эмили села в кровати и нахмурилась. Ее одолевали сомнения. Можно ли задать ему вопрос о бывшей возлюбленной? Расспросить о ней? Или глупо делать это после первой ночи, которую они провели вместе?
— Что случилось?
От неожиданности Эмили вздрогнула. Она подняла голову и поняла, что крепко прижимает к груди его подушку.
— Ничего не случилось.
— Но ты хмуришься.
Она попыталась принять непринужденный вид, как будто у нее не было тревожных мыслей.
— Все прекрасно. Будем вставать или поспим немного?
Джеймс взглянул на часы и направился к ней высокий, смуглый, обнаженный. У нее замерло сердце.
— Давай полежим еще, — он лег рядом с Эмили и прижал ее к себе, приняв то положение, в котором они спали ночью.
— М-м-м, — она просто таяла от его объятий. Никогда у нее не было такого приятного чувства покоя и надежности. Наслаждаясь непривычным ощущением, она теснее прижалась к нему.
У него вырвался стон.
— Ты плутовка, Эмили!
— Что? А-а, — она улыбнулась, внезапно поняв, почему он сказал это. — Извини.
— Не извиняйся. — Джеймс приник губами к шее Эмили, и его ладони, словно чаши, охватили ее груди. Большими пальцами он принялся поглаживать ей соски, и она затрепетала от удовольствия. Ничего сладостнее она не испытывала. Эмили попыталась повернуться к нему лицом, но Джеймс остановил ее.
— Лежи так, малышка, просто лежи.
— Джеймс?
— Ш-ш-ш, — его рука скользнула ниже. Он ласкал ее самые чувствительные места, разжигая пламя и обещая блаженство.
Эмили застонала, ее глаза затуманились, она не понимала, что происходит, и не могла думать. Ей хотелось поцеловать Джеймса, безжалостно кусая его губы. Но это было невозможно. Он ласкал губами ее шею, окончательно сводя Эмили с ума.
Она не знала, что можно заниматься любовью в такой позиции, но почувствовала его горячую твердую плоть и поняла, что возбуждение Джеймса достигло предела и он готов к вторжению. Джеймс ухватил ее за бедра, повернув в удобное положение, и она почувствовала, как глубокое и сильное пламя коснулось глубин ее существа. Эмили изогнулась, чтобы поцеловать его, и их губы слились, опьяняя обоих головокружительным, горячим и чувственным вкусом.
Эмили потеряла голову. Ей хотелось поглотить Джеймса, наполнить им свою душу. Он будет нужен ей всегда так, как сейчас, когда она теряет разум в его объятиях.
Острое наслаждение, разлившееся по всему телу, завершилось ослепительной вспышкой. Эмили вцепилась в руки, обхватившие ее за талию, крепко держась за мужчину, разжигавшего в ней темные безумные страсти.
Джеймс громко застонал, и Эмили поняла, что он тоже пришел к сладостному финишу. Она снова повернула к нему голову, и он смял ее губы жадным поцелуем.
Когда все закончилось и они смогли перевести дыхание, она почувствовала, как давит на нее скользкое от пота тело Джеймса. Не выдержав, Эмили застонала, и он, пробормотав что-то, освободил ее от своего веса.
— Прости.
— Ничего, — протянув руку, она сжала край смятой простыни, перебирая ее ослабевшими пальцами. — Нам нужно повторить это.
— Сейчас? — спросил он.
— Сию секунду, — подтвердила Эмили, и они расхохотались, не в состоянии даже поднять голову.
Наконец, собравшись с силами, Джеймс поднялся и направился в ванную. Когда он вернулся и сел на кровать, зазвенел будильник. Джеймс выругался и стукнул по кнопке. Звон прекратился.
— Просто не верится, что пора вставать!
Эмили повернулась и окинула взглядом его сильное мускулистое тело. Она перевела глаза вниз и увидела, что он все еще возбужден.
— Ты уже встал.
Джеймс щелкнул ее по носу, и она поморщилась.
— Шутница!
Плутовка, возразила про себя Эмили, вспомнив слова, которые он шептал ей.
— Есть хочешь? — спросил Джеймс.
Ей было трудно переключиться и покинуть его уютную, удобную постель, несмотря на то что пришло время вставать. Найдя ночную рубашку, она решила, что может по крайней мере одеться.
— Ты будешь готовить завтрак?
Джеймс вынул из ящика трусы и натянул их.
— Готовить? В такую рань? Я подумывал о чашке кофе и слойке с кремом. Или об эклере или… как, черт подери, называются те штуки, которые мы вчера вечером принесли домой?
Эмили рассмеялась.
— Чудесный завтрак, Джеймс!
— Так оно и есть. Ничто не придает столько энергии, как кофеин и сахар.
Он быстро сварил кофе, и прямо в кровати они устроили настоящий пир. Эмили не могла припомнить, когда ей было так весело. Никогда жизнь не казалась ей такой прекрасной.
Сегодня она не онкологическая больная. Она просто женщина. Женщина Джеймса Далтона.
— Когда я снова увижу тебя? — спросил он.
Эмили слизнула шоколад с пальцев и представила, как она нежно, до беспамятства целует его.
— В любое время, когда захочешь.
— Ловлю тебя на слове.
— Надеюсь, — откликнулась она, гадая, может ли что-нибудь быть прекраснее этого момента.
Воскресное утро ознаменовалось для Эмили сражением с братом. Она бросила взгляд на Джеймса, который, не желая вмешиваться, спокойно стоял, ожидая развязки. Джеймс пригласил Кори в «Тэнди- Стейблс», чтобы тот поиграл в ковбоя, пока он будет делать свою работу. Они еще не успели выйти из дома, а Кори уже начал валять дурака. Эмили расстроенно вздохнула. Ее кухня превратилась в поле боя.
