— Наверное, я смогу примириться с тем, что ты здесь, — Эмили провела кончиками пальцев по щеке Джеймса, завораживая его легким, как перышко, прикосновением.
Он глубоко вздохнул, чувствуя, как ослабевает напряжение, сжимавшее ему грудь. Он бы не вынес, если бы Эмили не разрешила ему остаться.
Может быть, потом Эмили отвергнет его, но сейчас ему не хочется думать о том, что сулит будущее.
Но почему? Потому что оно пугает его? Потому что Джеймс Далтон навсегда останется Ридом Блэквудом? А Риду Блэквуду суждено прожить свою жизнь, находясь в бегах и скрываясь от банды?
Эмили отняла руку от его лица.
— Мне нужно позвонить Кори.
— Я уже позвонил. — Джеймс попытался избавиться от тягостных мыслей и забыть о Риде Блэквуде. — Отец Стивена повел мальчиков в пиццерию.
Они вернутся приблизительно через час.
Эмили взяла плюшевого медвежонка, который стоял у нее на тумбочке.
— Как хорошо! Кори любит пиццу. — Она повернулась и провела мягкой игрушкой по носу Джеймса. — Это Ди-Ди.
Рассмеявшись, он взял у нее медвежонка, чтобы лучше разглядеть его. Несмотря на то что выцветший розовый мех свалялся, игрушка все еще была хорошенькой. Такие милые медвежата нравятся девочкам.
— Этот Ди-Ди у тебя давно?
— С того дня, как я, заливаясь слезами, в первый раз пошла в детский сад. Мне не хотелось уходить от родителей, — Эмили покрутила медвежьи лапы, но не смогла скрыть свою грусть. — Господи, как мне их не хватает!
Джеймс заглянул ей в глаза и увидел затаившееся в них страдание. Как бы он ни старался, ему не удастся заменить ей семью.
— Расскажи мне о них, Эмили.
Она быстро откликнулась. Казалось, ей нужно было поведать ему свое горе.
— Мои родители были родом из Орегона, но, поженившись, они переехали в Айдахо. Мама была домохозяйкой, а папа — специалистом по электронике.
— По электронике? — Джеймс едва не признался, что электроника — его страсть, а охранные системы специализация. — У него было собственное дело?
Эмили отрицательно покачала головой.
— Нет. Он работал у других.
А Джеймс в свободное время создавал устройства слежения для преступников. Он не был похож на отца Эмили, потому что ни одного дня в своей жизни не занимался честным трудом.
— Как познакомились твои родители?
— Они полюбили друг друга, когда учились в школе. Мне всегда казалось, что это ужасно романтично.
Джеймс воздержался от комментариев. Что он знает о любви? Только то, что она причинила ему боль.
— Почему Кори появился на свет так поздно? Что заставило их откладывать рождение второго ребенка?
Эмили улыбнулась, хотя в ее глазах еще стояли слезы.
— Они всегда хотели двоих детей, но у них ничего не получалось. Кори появился на свет, когда они уже оставили все надежды. Это было настоящим чудом. — Когда Эмили умолкла, Джеймс почувствовал, что в ее следующих словах он ощутит холодное дыхание смерти. — Моему братику было всего три года, когда родителей не стало.
— А тебе было девятнадцать.
— Почти двадцать. — Натянув покрывало на медвежонка, она уложила его спать, аккуратно подоткнув со всех сторон. — Родители отправились в горы, чтобы отпраздновать очередную годовщину их свадьбы. У них был маленький охотничий домик.
Больше всего они любили отдыхать в горах. — Лицо Эмили застыло. — Я осталась дома, чтобы присмотреть за Кори. Они уезжали всего на несколько дней.
Джеймс не спросил, как они погибли. Он знал, что она сама расскажет ему.
— В домике произошла утечка угарного газа, которую они не заметили. — Эмили сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — Они легли спать и не проснулись.
— Сочувствую тебе.
— Иногда мне очень тяжело. У меня не осталось никого из родственников. Бабушка и дедушка со стороны отца к тому времени уже умерли, а мама выросла в приемной семье.
Джеймсу безумно хотелось утешить Эмили, но он не знал, как это сделать, как показать, что у него достаточно сил, чтобы избавить ее от боли. Она закрыла глаза, и он коснулся ее волос. Горе, слезы, молитвы одиночества хорошо известны ему.
Когда Джеймс прижался губами к виску Эмили, ее ресницы затрепетали. Она открыла глаза, и они встретились взглядом.
— Люди в городе хорошо отнеслись к нам с Кори.
Когда произошло несчастье, они помогали нам, делали все, что могли. Без их поддержки я бы не выжила, — сказала Эмили, не сводя с него глаз. — Ты похож на них, Джеймс. Твое место здесь.
Нет. Его место вовсе не здесь. Ему хочется влиться в жизнь этого городка, стать частью Силвер-Вулф, но ложь, которую он выдает за правду, грызет его изнутри. Программе защиты свидетелей следовало поселить его в большом городе с многотысячным населением. Жизнь в маленьком городке слишком сложна для преступника.
Как и его чувства к Эмили.
Он прикрыл ее одеялом. У нее был такой измученный вид, что у Джеймса защемило сердце.
— Тебе нужно отдохнуть.
Она не стала спорить.
— Может быть. Немножко. Я только подремлю. Он собрался встать с кровати, но она удержала его: Не уходи. Побудь со мной, пока я не усну.
— Ты правда этого желаешь? Мне бы не хотелось беспокоить тебя.
— Правда, — она приникла к нему, и он обнял ее, чувствуя, что ему нужно быть рядом с ней.
Эмили проснулась утром и поняла, что проспала всю ночь. Ничего себе вздремнула!
Сев в постели, она огляделась, размышляя, где может быть Джеймс. Ей было известно, что он взял отпуск на несколько дней, поэтому он должен быть где-то поблизости.
Эмили прошла в ванную, посмотрелась в зеркало, потом умылась и почистила зубы, решив, что с расчесыванием волос можно повременить. Ей хотелось увидеть Джеймса.
Она обнаружила его в кухне. Повернувшись к ней спиной, он собирался варить кофе.
Эмили молча наблюдала за ним. Когда он рассыпал кофе, она улыбнулась.
Внезапно почувствовав ее присутствие, Джеймс резко повернулся, и у нее екнуло сердце.
— Эмили? Почему ты не в постели?
Интересно, известно ли ему, как он великолепно выглядит утром? Сильный, высокий, волосы взлохмачены после сна.
— Я проспала почти четырнадцать часов. Мне кажется, что у меня есть право встать наконец с кровати.
— Ты поменяла повязку?
— Нет еще.
— Хочешь, я сделаю это?
Эмили сделала шаг назад.
— Нет, — она не хочет, чтобы он увидел безобразную рану у нее на ноге. — Я сама.
Джеймс провел ладонями по своим джинсам.
— Болит?
