чтобы не позволить сестрам выполнять ту работу, которую делаешь ты. Даже если они признают, что это правда, то все равно приложат все усилия, чтобы скрыть простой факт: они не изучали заклинаний для огня, молнии и землетрясений.
— Я ничего не утверждаю, — возразила Ви. — Клянусь, я могу метнуть боевой пульсар лучше большинства магов-мужчин, а ведь я никогда над этим не работала. Просто хочу спасти нас всех.
— Надвигается беда, которая может смести нас всех, и поэтому ты считаешь, что пора прекратить все распри?
— Вам это важно знать? — нахмурилась Ви.
Сестра Ариэль весело рассмеялась.
— А как идут дела на супружеском фронте? — шутливо поинтересовалась она.
— Что? — смутилась Ви.
Не зря она ждала подвоха от сестры Ариэль. Ее похвалы всегда были прелюдией к тому, чтобы выставить Ви дурочкой.
— Как твои дела с мужем? — снова спросила сестра Ариэль, предварительно оглядевшись по сторонам, желая убедиться, что их никто не подслушивает.
При упоминании о Кайларе Ви сразу же его почувствовала. Он здесь, рядом, всего в пятидесяти шагах. Тренируется с Дарзо в цокольном этаже дома и, несмотря на многочисленные синяки, выглядит вполне счастливым. Время от времени Ви их тайно залечивает по утрам, когда Кайлар спит.
Последний месяц оказался трудным, но все же лучше, чем поначалу предполагала Ви. Она боялась почувствовать ненависть Кайлара, которая просочится через соединяющую их связь. Если Кайлар ее возненавидит, жизнь превратится в сплошное несчастье. Однако Кайлар вообще редко думал о Ви. Она училась и тренировалась до полного изнеможения и по приходе домой тут же отправлялась спать.
Кайлару и Элене удалось найти священника, который тайно освятил их брак. Свидетелями были только Дарзо, Ули, сестра Ариэль и Ви. Кайлар переселился в комнату Элены, несмотря на невозможность супружеских отношений между ними. Всякий раз, когда разгоралась страсть, у Кайлара начинался приступ рвоты. Странно: несмотря на все трудности, они светились счастьем, как все новобрачные. Возможно, их чувства обострялись и становились сильнее из-за того, что оба знали, как мало времени осталось у Элены. Влюбленные прикасались друг к другу и держались за руки при каждом удобном случае и могли разговаривать часами.
Ви знала, как нелегко дается Кайлару воздержание. Целыми ночами она лежала без сна. Их с Кайларом разделяла только тонкая стена, за которой он тоже проводил бессонные ночи. Элена спала, положив ему голову на грудь. Ви чувствовала, что всякий раз, когда Кайлар испытывает желание, его мысли обращаются к ней, но он тут же брал себя в руки и гнал их прочь. В такие моменты он начинал думать об Элене и обо всем, за что он так ее любит. Иногда Ви чувствовала, что самообладание вот-вот изменит Кайлару, тем не менее он по-прежнему закрывал перед ней дверь.
Во сне они встречались дважды.
— Ты не питаешь ко мне ненависти, — прошептала Ви в первом сне, испытывая несказанную радость.
— Я ненавижу цену, которую нам приходится платить.
— Сможешь ли ты когда-нибудь меня простить? — спросила она.
— Стараюсь. Ты сделала то, что была должна, — ответил Кайлар. — Ты не злая женщина, Ви. Я знаю, ты позволяешь нам с Эленой побыть наедине, а ведь для тебя это тяжело. Спасибо. — Он мельком взглянул на ночную сорочку Ви, которая на сей раз сидела безупречно. Во взгляде отразилось невольное восхищение, и он тут же опустил глаза. — Лучше бы ты не была такой красавицей. Спокойной ночи.
Второй сон оказался тяжелее. Он приснился в одну из тех ночей, когда Кайлар лежал без сна по ту сторону стены, сгорая от мучительного желания. Во сне Ви Кайлар стоял обнаженным у ее кровати. Его глаза были закрыты, и Ви упивалась его атлетическим телом, на котором отчетливо выделялся каждый мускул. Она надела одну из ночных сорочек, которые когда-то сшил мастер Пиккун. Короткая сорочка из белого шелка с вертикальными вставками другого цвета выглядела наивно-очаровательной, а не вызывающей и звала к нежным любовным ласкам, а не грубой физической близости. Эту сорочку Ви купила у мастера Пиккуна одной из первых и за четыре года ни разу не надела. Мужчины берегли любовь и нежность для жен и невест, а к ней приходили удовлетворить похоть. Во сне волосы Ви рассыпались по плечам сияющей волной.
Как только Кайлар открыл глаза, Ви поняла, что Кайлар никогда не видел этой сорочки. Ведь это был сон Ви, а не его. Она замерла на месте, чувствуя себя еще более беззащитной, чем в тот момент, когда стояла обнаженной перед королем-богом. Гэрот Урсуул вынес приговор, не зная ее, но Кайлар обладает куда большей властью, и он сейчас здесь, потому что Ви страстно его желает. Ви долгие годы сама являлась объектом желания и высмеивала за это мужчин.
Онемение, которое она чувствовала между ног с тех пор, как ее изнасиловал один из любовников матери, стало потихоньку проходить. Пришедшее ему на смену томление казалось странным и чужеродным, и Ви не могла найти для него подходящее название. Переспав с множеством мужчин, она ни разу не ложилась с ними в постель, чтобы получить удовольствие, а уж о любви не шло и речи. Бесчувственность и онемение постепенно исчезали, и это не только позволило испытать желание, но и таило в себе угрозу. Сквозь корочку льда Ви могла рассмотреть очертания тайны. Она представляла, как передаст свое желание Кайлару и испытает единение с ним, и они станут одним целым в этом мире, состоящем из осколков, которые никак не хотят складываться в гармоничную картину. Когда Ви думала о своем страстном желании, то имела в виду не только близость в постели, которая, конечно, очень важна, но не является самым главным в их отношениях.
Для Ви близость с мужчиной стала обычной физической повинностью, такой же монотонной и необходимой для ее работы, как ежедневные упражнения. Если бы Ви когда-нибудь захотелось заглянуть под ледяную завесу и посмотреть, что там творится, пришлось бы испытать вмерзшую в нее боль и насилие. Если бы Кайлар стал с ней разговаривать во время занятия любовью, ей вспомнились бы все мерзавцы, которым было невозможно заткнуть рот. Если бы он молчал, на память пришли бы скоты, использовавшие ее молча. Проведи он пальцами по рыжим волосам, и тут же перед глазами возникли бы рожи придурков, которые трепали ее по голове, словно животное. А если бы Кайлар в порыве страсти сорвал с Ви одежду, услужливая память напомнила бы о Хью Висельнике. Он именно так и поступал и плевал ей в лицо. Если Ви хочет наслаждаться любовью Кайлара и отвечать на его страсть, нужно, чтобы он узнал о том, как опустошена ее душа. Она должна преодолеть тот ад, через который пришлось пройти.
Все эти мысли промелькнули в голове Ви в тот момент, когда их с Кайларом взгляды встретились. Она почувствовала, как напряглось тело, и волосы немедленно стянулись в тугой «конский хвост» так, что стало больно голове. На Кайлара волной нахлынули два чувства. Вторая волна нагоняла первую, и даже при всей своей эмоциональной глухоте, как выразилась сестра Ариэль, Ви знала название этих чувств. Первое было желанием, и, несмотря на его плотскую сущность, оно не имело ничего общего с похотью. Месяц, который он провел, лаская женщину, которую любит, стал прелюдией любви.
— Ви, — задыхаясь, выдохнул Кайлар, — я не могу здесь находиться…
Он не замечал своей наготы и того, что Ви тоже почти без одежды, и смотрел ей в глаза, позволяя прочесть, что творится у него на душе.
Мужчины, насиловавшие Ви, уничтожили связь между тем, что происходит в постели, и близостью между мужчиной и женщиной вообще, оставив ей только грубый секс. Когда она привязала Кайлара к себе обручальной серьгой, то обрекла его на близость без постели. Единственным человеком, который может навредить Кайлару так же, как когда-то давно навредили ей, является он сам. Он старается, чтобы тело выполняло то, что чувствует сердце, и пока он не нарушил гармонии и не поддался искушению. Если он изменит Элене, то превратится в собственных глазах в предателя, и это чувство не покинет его до конца очень долгой жизни.
Кайлар повернулся к Ви спиной и ушел из ее сна.
Ви встретилась глазами с сестрой Ариэль и не отвела взгляда.
— С Кайларом все замечательно, — сказала она.
