– Ничего, на свадьбе ты будешь выглядеть на все сто,– неуверенно высказалась Милли.– С макияжем.
– Кроме того, она похудела,– недовольно произнесла Оливия.– Едва не пришлось ушивать платье.
– Я сбросила совсем немного,– возразила Изабел.– И вообще, неважно, как я выгляжу. Это ведь праздник Милли, а не мой.– Она посмотрела на сестру.– Как дела?
– В порядке.
Изабел сняла с себя шелковое платье.
– Пожалуй, пойду наверх, разберу вещи.
– Я помогу,– тут же предложила Милли.
– Вот и замечательно,– обрадовалась Оливия.– Славная моя девочка.
Комната старшей сестры располагалась на верхнем этаже, по соседству с комнатой Милли. После отъезда Изабел Оливия иногда размещала в ней постояльцев домашней гостиницы, но чаще комната, чистая и прибранная, оставалась пустой, ожидая возвращения хозяйки.
– Боже мой! – воскликнула Изабел, открыв дверь.– А это еще что такое?
– Свадебные подарки,– объяснила Милли.– Причем только часть.
Они молча оглядели комнату. Все свободное пространство было заставлено коробками чуть ли не до потолка. Несколько коробок было открыто, виднелись обрывки бумаги и пузырчатый целлофан, поблескивало стекло и фарфор.
– Что это? – спросила Изабел, ткнув пальцем одну из коробок.
– Не знаю, по-моему, супница.
– Супница? – недоверчиво протянула Изабел.– Ты что, собираешься варить суп, когда выйдешь замуж?
– Наверное.
– Придется, раз у тебя теперь есть супница! – Изабел поймала взгляд младшей сестры, и та невольно рассмеялась.– Каждый вечер ты будешь садиться за стол и разливать суп черпаком из своей супницы.
– Прекрати!
И пить шерри из всех восьми бокалов для шерри,– не унималась Изабел, прочитав этикетку на другой коробке.– Жизнь замужем – это сплошная карусель!
– Изабел, хватит!
Милли корчилась от смеха, в глазах появился задорный блеск.
– Электрическая хлебопечка… Слушай, я бы тоже не отказалась от такого подарка.– Изабел взглянула на сестру.– Милли, ты в порядке?
– Да. Все хорошо,– соврала Милли, но ее смех перешел во всхлипы, а из глаз вдруг капнули две слезинки.
– С тобой что-то происходит.– Изабел положила руки Милли на плечи.– Что стряслось? О чем ты хотела поговорить, когда звонила мне в Париж?
– Господи, Изабел! – Милли залилась слезами.– Все просто ужасно!
– Что именно?
– У меня беда.
– Да говори же! – Изабел не на шутку встревожилась.– Милли, что случилось?
Милли молча смотрела на нее.
– Пойдем,– наконец промолвила она.
Она вернулась в свою комнату, подождала, пока Изабел зайдет вслед за ней, и заперла дверь на ключ. Изабел молча наблюдала, как Милли сунула руку в каминную трубу и, порывшись, вытащила оттуда старую школьную сумку для сменной обуви, перетянутую веревкой.
– Что…
– Погоди.
Милли пошарила в сумке и достала еще одну сумку, поменьше, а из нее извлекла коробочку, накрепко замотанную бечевкой. Потянув за бечевку, Милли сняла ее вместе с крышкой и несколько секунд смотрела на открытую коробку, а затем протянула ее Изабел.
– Вот,– сказала она,– вот что случилось.
– Чтоб мне провалиться!..– ахнула Изабел.
С фотографии из коробки на нее смотрела Милли в свадебном платье, лучезарно улыбающаяся в облаке конфетти.
Изабел взяла фотографию, чтобы рассмотреть поближе, потом отложила и взяла вторую. На ней были запечатлены двое мужчин, стоявших бок о бок, один темноволосый, другой – блондин. На следующей фотографии темноволосый целовал Милли руку. Милли явно позировала перед камерой: вуаль закинута за плечо, на лице – сумасшедшее счастье.
Не говоря ни слова, Изабел просмотрела всю стопку. В коробке под фотографиями лежало несколько выцветших кружочков конфетти и маленькая открытка с цветами.
