ювелиру, пока она примеряла шляпки.
Хороший поступок, Ханна. Мужчина тратит на тебя целое состояние, а ты бросаешь его подарок ему в лицо.
Но она не могла позволить ему сделать это. Такое кольцо она берегла бы как сокровище всю свою жизнь. Если бы она приняла его, этот подарок не давал бы ей покоя, напоминая о чувствах, которые она питает к Майклу.
Ханна вдруг испугалась: куда, он ушел? Всего несколько дней назад в него стреляли. Что, если на него будет совершено нападение? Это слишком опасно. Она опять сунула ноги в туфли, даже не позаботившись их застегнуть, и стремительно сбежала по лестнице.
Ханна нашла лейтенанта на конюшне, он чистил своего коня. Стоя позади Майкла, Ханна думала, что ему сказать.
— Майкл, — тихо произнесла она, — ты собираешься возвращаться?
Он продолжал чистить спину лошади медленными, размеренными движениями.:
— Иди в нашу, комнату, Ханна, День был длинным, и я знаю, ты устала. Я поднимусь позже.
Ханна не могла уйти от него. Отказавшись от подарка, она задела его гордость. Девушка коснулась рукава его камзола и уперлась лбом ему в плечо.
— Не сердись на меня.
— Я не сержусь. Это был неуместный подарок. Ты права.
— Это прекрасное кольцо, — сказала она и встала перед ним.
Ему пришлось посмотреть на нее.
— И при других обстоятельствах я была бы горда носить такое.
— Но они не другие.
Майкл отложил в сторону щетку и положил руки ей на талию. В его глазах Ханна увидела разочарование. Неужели он не понимает, почему она отказалась от кольца?
— Возвращайся, Ханна. Я хочу побыть один.
Она не может этого допустить. Если она уйдет от него сейчас, пропасть между ними станет только шире. Не пройдет и пары дней, как она окажется в экипаже, следующем в Германию.
Ханна встала на цыпочки и поцеловала его.
Его поцелуй был сначала неуверенным, будто он сомневается, действительно ли она хочет его. Ханна крепко обнимала его за шею, надеясь, что Майкл ответит на ее приглашение.
— Не отстраняйся от меня, — прошептала она. — Только не сегодня.
Майкл приподнял ее, крепко целуя.
— Я не слишком хорош для тебя, Ханна.
— Мне все равно. Мне нужен ты.
Ханна крепко обнимала его, задрожав, когда его бедро проскользнуло между ее ног.
— Отведи меня наверх, — прошептала Ханна.
— Через минуту.
Майкл завладел ее ртом.
Ее губы раскрылись для поцелуев, а между ног у нее стало влажно. Она не удержалась и прерывисто вздохнула.
Майкл поставил ее на пол.
— Что ты делаешь, Ханна?
Она дрожала, с трудом переводя дыхание.
— Я думаю, ты знаешь.
Майкл схватил ее за руку и дотащил из конюшни.
Когда они подошли к дверям постоялого двора, Майкл резко остановился:
— Поднимайся в нашу комнату и жди меня там. Я буду через минуту.
Ханна, ни на кого не глядя, взбежала по лестнице.
Она добралась до своей комнаты, сняла туфли и, не глядя в зеркало, кое-как заколола волосы.
О боже! Что я собираюсь делать?
Ханна уставилась на кровать и мерцающую свечу. Всё в этой комнате было подготовлено для соблазнения. Соблазнения, к которому она не готова.
Легко было упасть в его объятия на конюшне. Теперь, когда он дал ей время подумать, в ее голове проносились все наставления, которые давала ей мать.
Никогда не позволять мужчине прикасаться к тебе, если только он не твой муж.
И никаких поцелуев.
Никогда не допускать, чтобы он увидел твою обнаженную щиколотку.
Дверь отворилась, вошел Майкл с чем-то спрятанным за спиной. Ханна вытянула шею, чтобы подсмотреть, что это, и разглядела накрытую тарелку.
Майкл снял крышку и показал толстый кусок торта с кремом.
Бросив взгляд на десерт, она заметила:
— Ты… забыл принести вилку или ложку.
— Нет, не забыл.
Ханна не понимала, что он этим хотел сказать. Чувственные образы того, как он кормит ее из своих рук, неожиданно возникли у нее в голове.
Майкл поставил тарелку на туалетный столик и подошел к ней сзади. Его руки расстегивали пуговки платья одну за другой. Внутренний голос твердил ей, что она должна остановить его и сохранить свою невинность. Ее тело напрягалось по мере того, как он обнажал его все больше и больше.
— Знаю, ты боишься, — прошептал Майкл, целуя ее в затылок, — но у тебя нет служанки, а в корсете спать ты не сможешь!
Он предлагает мне выбор, — поняла Ханна. — Он не попросит большего, чем я захочу ему дать.
— Если хочешь, я могу попросить одну из служанок внизу подняться и помочь тебе.
Ханна прерывисто, вздохнула. Это будет самый простой выход, но это также может вызвать ненужные вопросы о том, почему она не позволяет своему мужу расстегнуть свое платье.
— Все в порядке, — прошептала она. — Ты можешь мне помочь. Ты потушишь лампу? — прошептала она. — Я не хочу, чтобы ты меня видел.
Майкл не ответил. Вместо этого он встал перед ней и посмотрел ей в лицо. Он больше не делал попыток раздеть ее, но платье повисло у нее на плечах.
— Ты хочешь, чтобы я спал где-нибудь еще?
— Нет. Ты не можешь.
Нанять вторую комнату было не только слишком дорого — находиться врозь было небезопасно.
Майкл отступил, ожидая ее приказа. Ханна схватила края своего платья, словно пыталась удержать вместе последние остатки хороших манер.
Майкл, казалось, взвешивал собственное решение. В конце концов он прошел к очагу и уселся на одно из кресел, не глядя на Ханну.
Это было так, будто она его уже потеряла. И ей было больно, больнее, чем она могла себе представить. Она знала, что другого такого мужчины в ее жизни не будет.
Она, вероятно, выйдет замуж за лорда, который будет ожидать от нее, что она родит ему детей. Но среди ее поклонников ни один не вызывал у нее столь сильные чувства, которые она питала к Майклу Торпу.
Она не сомневалась, что, если позволит ему заняться с ней любовью, это будет нарушением самого строгого правила. Но это будет восхитительно.
Минуты ее свободы ускользали. Это, возможно, будет единственная ночь, которую они проведут вместе. И Ханна дала своему платью соскользнуть с плеч. Она отвязала нижние юбки и переступила их.
При свете свечи он увидит каждую частицу ее тела. По ее коже бегали мурашки, когда она подошла к нему. Но Майкл не сделал ни одного движения.
Ханна встала перед ним на колени и протянула руку, чтобы снять с него камзол. Ее пальцы дрожали, когда она развязывала ему галстук и расстегивала жилет. Руки Майкла неожиданно резко сомкнулись на ее руках.
