— Да. И я воображаю, они формально признают его фюрстом через день-два. — Граф с облегчением улыбнулся. — Вам больше нет необходимости оставаться здесь. Есть другие, которые помогут ему привыкнуть к незнакомой обстановке. Ваша помощь не требуется.
— Доверенные слуги? — Ханна покачала головой. — Только не это. На его жизнь уже дважды покушались, Ему нужен кто-то, кто будет рядом, чтобы обеспечить ему безопасность.
— У него для этого будет охрана. — Граф сделал знак слуге: — Проводите леди Ханну к моему экипажу.
— Простите меня, граф фон Рейшор… — служанка присела в реверансе, — но королева уже приказала приготовить комнату для леди Ханны.
Ханна сдержала вздох облегчения. Ее мысли путались, все, чего ей хотелось, — это отдохнуть в объятиях Майкла. Но он даже не взглянул в ее сторону, когда уходил с королевой.
Когда Ханна следовала за служанкой к своей комнате, она с удивлением встретилась с пассажирами «Орфея».
— О, лорд Брентфорд, — поприветствовала она виконта. — И мисс Нельсон. Какой сюрприз!
Виконт просиял улыбкой, отвечая на приветствие.
— Я восхищен, что кёниг рассмотрел положительно мою просьбу об аудиенции, — пустился он в объяснения. — И мы привезли Офелию познакомиться с королевской фамилией. Моя жена настояла на этом.
Мисс Нельсон посмотрела на своего отца, явно смущенная.
— А где же леди Брентфорд? — спросила Ханна из любопытства, поскольку виконтессы не было с ними.
— Делает покупки. — Виконт поморщился.
— Возможно, я увижу вас за ужином вечером, — предположила Ханна.
— Возможно, — отвечал лорд Брентфорд. — Мы надеемся, что Офелия будет представлена кронпринцу. Он ведь еще не выбрал себе невесту.
— Что ж, до встречи, — попрощалась она.
Широкая улыбка лорда Брентфорда так и не сошла с лица, когда он продолжил свой путь по коридору.
Служанка Иоанна проводила ее в комнату, отделанную в зеленых и кремовых тонах.
Ханна дала указание, чтобы в замок доставили ее дорожные сундуки и служанку Эстель.
Час спустя, когда Иоанна возвратилась вместе с Эстель и дорожными сундуками, Ханна спросила свою служанку, где миссис Тернер.
— Она осталась в имении графа, — отвечала Эстель. — По его распоряжению.
По-видимому, для ее безопасности, — решила Ханна.
Ей хотелось бы дружеского присутствия этой женщины.
В сопровождении двух служанок в комнату вошла высокая элегантная дама. Ее седые волосы были собраны в аккуратную прическу, она была одета в темнобордовое платье с широкими рукавами и оборками.
— Я леди Шмертах, главная придворная дама королевы, — представилась женщина. — Существуют определенные правила, которые должны соблюдать все гости, и я здесь, чтобы проследить за тем, что вы их понимаете.
Неужели всех гостей встречают таким образом? — удивилась Ханна.
Она почувствовала себя ученицей в классе, приготовившейся получать наставления.
Леди Шмертах уселась на бархатный диван и откашлялась.
— Во-первых, вы не должны обращаться к королю или королеве ни при каких обстоятельствах. Если они пожелают говорить с вами, то пошлют слугу, чтобы позвать вас.
Совсем как дрессированную собачонку, — подумала Ханна.
Пока она слушала, Эстель и Иоанна начали помогать ей одеваться. Она заметила, что они выбрали платье из розового дамаста с крапинками из серебряных нитей и отметила про себя. Я бы предпочла фиолетовое из тарлатана[1] с цветами, вышитыми на верхней юбке.
Эстель с Иоанной продолжали трудиться над розовым платьем Ханны. Та скрывала свое неудовольствие, выжидая, когда придворная дама закончит свои наставления.
— Вы будете сидеть в конце стола вместе с другими незамужними леди.
Она почувствовала укол в сердце. Значит, Майкл никому не говорил, что они женаты. Ей следовало этого ожидать, ведь это дает ей возможность уехать из замка незамеченной.
Леди Шмертах продолжала свою длинную речь, объясняя, что ей не следует ожидать, будто фюрст Карл пригласит ее на танец или что она будет ему представлена.
— Королевские браки — это не сказка, — втолковывала она. — Это политические альянсы, которые выгодны обеим странам. Поэтому вы не должны позволять себе поддерживать общее мнение, что он вас заметит.
Иоанна взяла щетку для волос и начала зачесывать волосы Ханны в строгий пучок, который чуть ли не натянул кожу на ее лице. Ханна чувствовала себя куклой, наряженной в кружева и ленты, которая не может сделать самостоятельно ни одного движения, пока кто-то не начнет переставлять ей руки и ноги.
— Вы поняли все, о чем я вас проинформировала? — спросила леди Шмертах. — У вас есть какие-то вопросы относительно того, как вам вести себя этим вечером?
— Нет. — Ханна прекрасно поняла, что ей нужно сидеть на своем стуле и держаться подальше от королевского семейства.
— Хорошо. Граф фон Рейшор сообщил мне, что скоро прибудут ваши кузены, чтобы сопроводить вас в Германию. — С натянутой улыбкой она поднялась с дивана. — Надеюсь, вы получите удовольствие от нашего гостеприимства сегодня вечером.
У Ханны заломило виски от тугих шпилек, и она приказала Иоанне и Эстель оставить ее одну. Когда они ушли, она принялась одну за другой вытаскивать из волос шпильки, пока ее локоны не рассыпались по плечам.
Послышался тихий стук в дверь. Ханна откликнулась:
— Войдите, — ожидая, что вернулась одна из служанок.
Но вошел Майкл. Он закрыл за собой дверь, по— видимому удивленный тем, что нашел ее в одиночестве.
Ханна размышляла, полагается ли ей присесть перед ним в реверансе. Майкл был явно не в своей тарелке, его галстук съехал на сторону… Ханна боролась с желанием заняться его внешним видом.
— Тебе что-то нужно?
Его мрачный взгляд остановился на ней.
— Да. Мне кое-что нужно.
Казалось, вся кровь прилила к ее лицу, а по коже побежали мурашки.
— Граф дал тебе шанс уехать сегодня днем, — начал он. — Но ты им не воспользовалась. Почему?
Она натянула одну перчатку.
— Но ведь я обещала, что останусь еще на несколько дней. Чтобы помочь тебе привыкнуть к новой жизни здесь.
— И это единственная причина?
Нет. Я не хочу от тебя уезжать.
— А какие еще могут быть причины?
Майкл обвел взглядом ее платье, но ничего не сказал.
— Я видел здесь виконта Брентфорда с семейством.
— И я тоже. — Она сделала гримасу. — Они не знают, что настоящий принц ты. Полагаю, им не важно, кто из вас фюрст Карл. И это не последний случай, когда тебя будут преследовать энергичные отцы и их дочери.
— Это тебя беспокоит? — Майкл скрестил руки на груди.
— И что я, по-твоему, должна сказать? Что я ревную?
