Миранды. Лица обоих озаряла любовь.
Ты любил меня, сказала беззвучно Эмили, но никогда не любил так сильно, как ее.
Она сидела со снимком в руке, слезы лились по щекам. Горькое чувство какой-то несправедливости переполняло ее.
О, Энди, почему ты ничего не сказал мне?
Эмили не знала, сколько еще сидела с рассыпанными на полу письмами и фотографией в руке. У нее не было сил двигаться. Печальные мысли не оставляли ее – мысли о своей судьбе, об Энди, о Миранде.
Даже услышав шаги на каменной террасе, она по-прежнему не могла пошевелиться.
– Эми? Господи, что ты делаешь? А это все можно выбрасывать?
С трудом подняв голову, Эмили посмотрела на Фабиана.
– Боже мой, – прошептал он. – Ты плачешь.
Фабиан присел на корточки рядом с ней, разглядывая фотографии и письма. Поднял один снимок и внимательно посмотрел на него. Потом взял раскрытое письмо, мельком заглянул в него и бросил, словно обжегшись.
– Так-так, – проговорил Фабиан с напряжением. – Похоже, твой муженек сам себе оказал медвежью услугу.
– Замолчи! – выпалила она, смахивая слезы с влажного лица. – Замолчи, Фабиан!
Его лицо показалось Эмили чужим. Он словно хотел поиздеваться над ней.
– Ну что, не слишком приятно обнаружить, что мужчина тебе неверен?
Ее испугала собственная ярость.
– Он был верен мне! И он не оказывал себе медвежьей услуги! Энди был идеальным мужем! – Ее не волновало, что она могла обидеть Фабиана. – Ты ничего не знаешь о нем, ничего!
– Я знаю достаточно. – Его глаза из-за расширившихся зрачков казались черными. – Ты решила остаток жизни чувствовать себя обязанной ему, не так ли? Неизвестно за что. Ты собираешься превозносить его, словно какое-то божество, спасшее тебя от жизни на улице!
Каждый ее мускул напрягся. Горько было слышать такие слова о человеке, который сделал ей столько хорошего.
– Муж никогда не позволял мне чувствовать себя обязанной. Никогда!
– Он был просто замечательным человеком, – сказал Фабиан, бросив взгляд на письма и фотографии. – Так о чем все это?
– Письма и фотографии остались у Энди с тех пор, когда мы еще даже не были знакомы!
Фабиан собрал фотографии, взглянул на них с обеих сторон и бросил их Эмили. Сунув руки в карманы, он посмотрел на нее.
– Почему же тогда ты плачешь из-за старых фотографий? – Его голос был незнакомым, отсутствующим, чужим.
– Я не знала, что он любил другую женщину. – Эмили обхватила себя за плечи, дрожа от непонятных чувств.
– Ну и что? – спросил он.
– Я была для него чем-то вроде второго сорта и никогда не подозревала об этом. Лучше бы он сказал мне.
– Второго сорта?!
От его резкого голоса Эмили вздрогнула.
– Почему, черт возьми, ты хотела узнать об этом от своего мужа?!
– Для меня это было бы легче. – Она с усилием выговаривала слова. – Я не была идеальной женой.
– Ради бога, не придумывай, никто не совершенен!
Эмили закрыла глаза.
– Я чувствовала себя виноватой, – прошептала она. – Я всегда чувствовала свою вину.
– Почему?
– Потому что он был слишком хорош для меня! Любил меня и был моим другом. Я чувствовала себя виноватой в том, что не могла дать ему того, что он заслуживал.
Фабиан стоял, держа руки в карманах. Его лицо не скрывало раздражения.
– А что он заслуживал?
– Он заслуживал, чтобы я любила его сильнее.
– Нет, это ты заслуживала, чтобы он любил тебя сильнее! – отрезал Фабиан. – Он просто не хотел иметь детей! Поэтому ни разу и не сходил к врачу!
– Замолчи! – в ярости выкрикнула Эмили. – Не смей оговаривать его!
– Я не верю, что муж был искренен с тобой! – резко бросил Фабиан. Он повернулся, ударил кулаком по стене и чертыхнулся. После недолгой паузы он снова заговорил, стараясь сохранять спокойствие: – Чем же твоя любовь к нему была недостаточно хороша? Как же иначе ты хотела бы любить его?
Эмили закрыла лицо руками, желая скрыть слезы. Более страстно, хотелось ей сказать, но слова не слетели с языка. Это признание было болезненным даже сейчас. Она лишь покачала головой, думая о годах своего замужества. О годах, когда она чувствовала, что отдавала мужчине, бывшему рядом с ней, гораздо меньше, чем получала.
Страсть. Может, ее любви к Энди не хватало страсти? Эмили пыталась отогнать от себя мысль, что причина была не только в ней. Она убрала от лица руки и взглянула на фотографию. Возможно, недостаточно страстен был и Энди. Но на снимке он так улыбался девушке. Его лицо прямо-таки светилось любовью.
Эмили болезненно проглотила застрявший в горле ком.
– Он любил ее, – прошептала она. – И женился на мне, потому что не мог быть с ней. Она умерла за неделю до их свадьбы.
– И ты не знала об этом?
– Нет. – Вновь слезы покатились из ее глаз. – Если бы только я знала… – Эмили потянулась к коробке с салфетками и вытерла глаза.
Энди скрыл это от нее, свою первую – настоящую! – любовь. Но она тоже кое-что скрыла от мужа – никогда не рассказывала ему о Фабиане, чтобы не причинить боль. Она прикусила губу, начиная осознавать, что Энди не рассказывал ей о Миранде, потому что не хотел обидеть.
Да, именно в этом все дело. Она и Энди были двумя людьми, пережившими боль и утрату. Они создавали друг для друга комфорт и уют. И все было хорошо.
Эмили почувствовала вдруг странное облегчение, словно тяжелый груз свалился с ее плеч.
Я должна ощущать себя свободной, старалась она убедить себя. Я действительно свободна.
Она осторожно сложила фотографии и письма обратно в шкатулку, чувствуя спокойствие на душе, и посмотрела на Фабиана.
– Теперь со мной все в порядке. Сейчас я все уберу. Поможешь?
Они молча собрали мусор в мешок, и Фабиан отнес его во двор.
Когда он вернулся в комнату, их глаза встретились.
– Прости, что говорил вещи, которые задели твои чувства, – произнес
