Она весело проводила время, танцевала, болтала, слушала музыку и затем увидела стоявшего неподалеку Патрика Огилви, который пристально смотрел на нее.
Ее сердце перестало биться. Девушка онемела, оглохла, ослепла ко всему, что окружало ее в тот момент, и пристально посмотрела на него в ответ.
Он был самым волнующим мужчиной, которого она когда-либо видела, — высокий, стройный, с золотистой загорелой кожей, выразительными голубыми глазами и светло-каштановыми волосами, которые вились у него на висках. Она не могла отвести от него взгляда, задыхаясь от того, что он смотрел на нее. Она была полна любопытства.
Он актер? Судя по его внешнему виду, он вполне мог им быть. Какая жалость, что он намного старше. Ему, должно быть, лет тридцать или около того, решила она. С ним не так легко общаться, как с теми мальчиками, с которыми она танцевала. Было видно, что он сердит, потому что его глаза иногда как-то странно темнели. Она ждала, что он отвернется и будет смотреть на других девушек, но он не отворачивался. И продолжал смотреть на нее так пристально, что она почувствовала, как мурашки побежали по ее телу.
Он не может на самом деле заинтересоваться ею, недоверчиво подумала она. Или может?..
Она начала робко улыбаться, и затем его лицо изменилось, рот искривился, он нахмурился, отвернулся, осушил стакан красного вина, который держал в руках, и поставил его на ближайший стол. Во всем его теле чувствовалось напряжение и беспокойство.
Антония вспомнила теперь, как оборвалось ее сердце. Он отвернулся… Он уйдет или пригласит танцевать кого-то другого. Но почему он смотрел на нее так внимательно, а потом потерял к ней интерес? Может быть, он решил, что она слишком молода? В конце концов, между ними большая разница в возрасте. Может быть, он робок и ему неловко пригласить ее танцевать, или боится, что она откажет ему?
Девушка не могла позволить ему уйти. Проявив необычную смелость, она подошла к нему и, страшно волнуясь, пригласила танцевать.
Молодой человек повернулся, его лицо побледнело, и он посмотрел на нее так, как будто видел впервые.
Совсем близко он выглядел еще лучше. Антония подвинулась ближе, гадая, понимает ли он по- английски. Она положила руку ему на плечо и робко улыбнулась, не в состоянии встретить его взгляд. Даже от этого легкого прикосновения ее лихорадило.
И затем он отверг ее, его слова были как пощечина.
— Я не танцую, — сказал он, в его глазах была неприязнь, и он зашагал прочь.
Румянец залил ее лицо, и она бросилась к гостям так стремительно, что люди расступились, когда она почти налетела на них. Ей стало неудобно, что их диалог заметили, но подошедший дядя Аликс обнял ее и утащил в тенистый уголок, где их никто не мог слышать.
— Что случилось, милочка? Что тебе сказал Патрик, что так расстроило тебя?
Слезы мешали ей говорить, и тогда он, глядя на нее, сказал:
— Не принимай все слишком серьезно. У Патрика сегодня очень плохое настроение, так как недавно его помолвка была расторгнута. — Он подал ей стакан вина и рассказал все о мистере Огилви и его бывшей невесте.
Антония внимательно слушала, поняв, почему Патрик так вел себя.
Он был обижен, у него не было желания разговаривать с другой женщиной. Ей стало жаль его, она хотела заставить его снова улыбаться.
Антония оглянулась и увидела, что Патрик пошел через сад в сторону пляжа.
— Пойдем, потанцуем, — предложил дядя, но она вежливо отказалась, сказав, что хочет немного поболтать со знакомыми.
Фактически девушка уже решила последовать за Патриком. Может быть, он захочет поговорить с ней, видя, что она симпатизирует ему, подумала с надеждой Антония. О, нам ведь всегда удается найти объяснения тому, что мы уж очень хотим сделать…
Она ускользнула с вечеринки, пошла к пляжу и увидела следы его ног на песке. По-детски она аккуратно наступала своей ногой в оставленные им следы, вглядываясь в темноту, прислушиваясь к звуку волн, бьющихся о гальку, медленному шепоту отходящего прилива.
Девушка была настолько увлечена своими мыслями о Патрике, что не услышала ни звука до того, как кто-то прыгнул на нее из привязанной лодки. Она лишь увидела загорелую кожу, блики лунного света на каштановых волосах. Антония попыталась крикнуть, но умолкла, услышав голос, сердито угрожавший ей по-английски. Она была уверена, что это Патрик.
Когда он рванул ее вниз на песок, Антония в шоке и ужасе отчаянно сопротивлялась, в то время как в голове ее проносилось: хочу ли я, чтобы он занимался со мной любовью; не за этим ли я пришла сюда; напросилась ли я на это; не моя ли вина в том, что происходит сейчас со мной?
Когда звук голосов заставил его остановиться, она, плача от боли, чувствуя себя несчастной, заползла в соленую морскую воду. Велико было искушение позволить отходящему приливу унести ее с собой. Но гнев против мужчины, сделавшего это с ней, жажда жизни, не желавшая отступать, вытащили ее из моря.
Сьюзен Джейн заметила долгое отсутствие девушки, и гости начали искать ее в саду и на пляже, выкрикивая имя. Как она поняла потом, именно звук их голосов испугал напавшего на нее.
Дядя Аликс нашел ее ковыляющей по направлению к вилле, с нее текла кровь, она плакала.
Девушка вспомнила его ошеломленное белое лицо, гнев, когда он вытянул из нее, что случилось. Завернув Антонию в полотенце, он отвел ее на виллу, вызвал полицию и врача.
— Кто это с тобой сделал? — спросил дядя Аликс.
— Англичанин… — плакала она. — Это был он… англичанин…
— Англичанин? — переспросил дядя. — Ты имеешь в виду Огилви?
— Да, — сказала девушка.
И снова, когда полиция спросила:
— Вы имеете в виду мистера Патрика Огилви?
— Да, это был он.
Она была в этом так уверена.
Позже, когда ей сказали, что это был кто-то другой, а не Патрик Огилви, она почувствовала странное облегчение, что не он обидел ее. И ей было невероятно стыдно, что по ее вине молодому человеку пришлось пройти через такие неприятности.
— Он должен ненавидеть меня, — сказала она дяде Аликсу.
— Ты же ошиблась, тебя нельзя обвинять, — утешал ее дядя.
Когда она услышала, что Патрик покинул Бордиджьеру, даже не вернувшись на виллу, чтобы собрать свои вещи, и что позднее он расторг контракт с Рей Данхил, потому что рассердился за то, что Рей могла поверить случившемуся, чувство вины разрывало ее сердце.
Рей также покинула Бордиджьеру. Незадолго до этого Антония виделась с нею.
— Мне очень неприятно, что я обвинила вашего друга, — прошептала Антония, и Рей недоуменно пожала плечами.
— О, ничего страшного, — сказала она ровным голосом. — Не беспокойтесь об этом. Из того, что сообщила полиция, получается, что настоящий виновник был чем-то похож на Патрика.
Антония подавила инстинктивную дрожь, когда услышала сказанное. Но Рей Данхил, казалось, не заметила, как изменилось выражение ее лица.
Она была слишком занята разговором:
— Такая жалость, что это произошло именно сейчас. Патрик и так тяжело переживал внезапно расторгнутую помолвку. Боюсь, что это было последней каплей. Я навестила его на днях и едва узнала. Он всегда был таким разумным и покладистым парнем, с ним всегда можно было договориться. Я могла его заставить делать все, что хотела. Но, выбравшись из этой переделки, он сказал, что не будет работать со мной снова, он разорвал наш контракт. Сначала я не поверила ему, пыталась разубедить, но он был непреклонен.
Антония с ужасом теперь понимала, какую совершила ошибку.
— А что он собирается делать? — с жалким видом спросила она. — Как он будет зарабатывать себе на жизнь?
