Чувствуя себя абсолютно несчастной, Алисия на миг отключилась.
– Что еще может сегодня случиться? – пробормотала она. – Дурные вести троицу любят, правда?
Реймонд все так же стоял у стола.
– Что-нибудь не заладилось с тем самым «семейным делом», которым вы занимаетесь? – осведомился он и подчеркнуто добавил: – Исключительно самостоятельно.
Ему было известно, что она встречается с адвокатами, очень занята в последнее время, и, видно, обижало, что с ним это не обсуждается. Она себя чувствовала перед ним виноватой. О своей личной жизни он с ней говорил откровенно, доверяя больше, чем ей бы хотелось, но Алисия не могла отплачивать тем же. Ее собственная личная жизнь представляет собой практически опустошенную территорию, зараженную ядовитыми отходами катастрофы. Абсолютно не хочется делиться семейной историей даже с таким симпатичным и непредосудительным человеком, как Реймонд.
– Да, – подтвердила она, – с тем самым «семейным делом». Только это не так важно, как вернуть игрушки. Мы собрали для ребятишек обалденные рождественские подарки, и я не хочу, чтоб все попусту вылетело в трубу. Хочу получить игрушки обратно, и, черт побери, Реймонд, дайте мне телефон комиссара полиции. Сама позвоню. Буду звонить каждый день, пока не отыщут украденное.
– Сейчас же узнаю, – пообещал он и вышел, закрыв за собой дверь.
Алисия сложила руки на поцарапанной крышке старого письменного стола, опустила на них голову. Похоже, все вышло из-под контроля. Полнейшая беспомощность, полнейшее
Из Центра пропали игрушки. Их должна найти полиция. Но у полиции свои дела, свои более важные приоритеты, поэтому надо ждать, пока до них дойдет очередь, если вообще дойдет. Можно начисто стереть телефонные кнопки, звоня комиссару, но так и не услышать ответа.
В завещании она объявлена наследницей дома, но Томас ее туда не пускает, оградив дом целым лабиринтом систем. Его адвокаты-питбули уже сожрали бы одинокую Алисию, поэтому кто-то их должен отпугивать.
Лео... Ох, боже, бедный Лео. В ушах до сих пор стоит грохот, в глазах – пламя. После такого взрыва от него ничего не осталось.
Ее пронизал тошнотворный холодный страх. Когда мой черед? Может, следующий, если и дальше идти против Томаса и его покровителей, кто б они ни были?
Она грохнула кулаком по столу.
Хорошо бы держать в руках большой самурайский меч – дайкатану, – рассекая до самого сердца...
– Прошу прощения.
Алисия вскинула голову. Из дверей на нее смотрела одна из добровольцев, хорошенькая блондинка лет тридцати с небольшим.
– Я стучала, но вы, наверно, не слышали.
Алисия распрямилась, пригладила волосы, сделала профессиональное лицо.
– Извините. Унеслась за миллионы миль, мечтая изловить крыс, которые утащили подарки.
Стройная женская фигурка проскользнула в створку, дверь за ней закрылась. Неплохо бы иметь такую.
Алисия часто с ней сталкивалась. Иногда женщина приводит с собой дочку, симпатичную девочку лет семи-восьми. Как их зовут?
– Чтобы их изловить, не надо за миллион миль бежать, – заметила женщина. – Одной-двух вполне достаточно.
– Пожалуй, вы правы, – согласилась Алисия.
Имя... имя... как же ее имя?
Вспомнила!
– Джиа, не так ли?
– Джиа Ди Лауро, – улыбнулась посетительница.
Ослепительная улыбка. Неплохо бы иметь такую.
Джиа... прекрасное имя. Неплохо бы...
Хватит.
– Да... Вы со своей дочкой...
– Вики.
– Верно. Вы с Вики уделяете нам много времени.
– Не знаю другого места, которое в этом больше нуждается, – пожала плечами Джиа.
– В самом деле.
В чем только Центр не нуждается, настоящая черная дыра.
– Можно с вами минутку поговорить?
Алисия повнимательнее посмотрела на Джиа, заметила покрасневшие глаза. Плакала, что ли?
– Конечно.
