дверная обшивка, между косяками взвыл ветер.
Он тоже чуть не взвыл под воздушным напором, чувствуя острую боль в барабанных перепонках. Потеряв оставшиеся гвозди, закричал, двигая челюстью, чтоб ослабить давление. Не помогло.
Перепонки вот-вот лопнут, высокие подвальные окна задребезжали, не выдержали, в воздухе стрелами полетели сверкающие осколки, устремляясь к жадно сосущей бездне в полу.
Будь окно за спиной, был бы уже свежим трупом. По крайней мере, воздух вырвался в разбитые окна, давление упало, боль в ушах ослабела.
Карточный столик и складные стулья оторвались от стены, поехали к дыре. Снова стронулся с места письменный стол, покатился по бетону на этот раз без остановок, перевалился за край, однако не провалился – крышка косо застряла в отверстии.
Не по зубам кусок? Может, еще есть надежда.
На стол налетел напористый ветер, толкнул туда-сюда, крышка скрипнула, отскочила, прыгнула вверх под углом, звучно разломилась надвое, все остальное исчезло из вида.
Господи Исусе – дыра явно шире. Чем больше глотает, тем больше растет. Перекладины с краю уже не видно. Между ним и прожорливой пастью остаются всего четыре перекладины.
Он снова полез за инструментами Кэнфилда, ветер в дверях наверху взвыл другим тоном, напор в спину усилился. Присмотревшись, увидел, как дверь медленно подается назад, за край цепляются побелевшие от напряжения пальцы. Наконец створка рывком повернулась на петлях и в ней появилась высокая неуклюжая фигура.
– Лью! – крикнул Джек. – Господи, как я рад тебя видеть!
– Джек? – Лью захромал по ступенькам, хватаясь за перила, за стену, чтобы устоять на дующем в спину ветру. – Что тут...
Остановился, охнул, видя опустошенный подвал, наконец спустился.
– Где Мелани?
– Исчезла. Послушай...
– Исчезла? – повторил он, щурясь на дыру. – Хочешь сказать, вернулась... туда?
– Да. Слушай, дай мне вон ту куртку, и я тебе все объясню.
– Она же обещала прийти к машине! – громко крикнул Лью, шагнув к дыре. – Мы должны были вместе ехать домой!
– Наверно, передумала. – Только бы заполучить куртку, вытащить из кармана «земмерлинг»... – Лью, видишь вон там мою куртку?
Но тот даже не посмотрел на него... идя дальше... не сводя глаз с проклятой дыры.
– Я должен ее найти!
Джек схватил его за руку:
– Нет! Не ходи! Погибнешь!
Пришлось выпустить кресло, выбирая между ним и Лью. Оно укатилось в дыру.
Лью, черт побери, практически ничего не видел, абсолютно ничего не слышал. Резко вырвал руку, вильнул в сторону.
– Мне надо к ней!
– Ладно, – крикнул Джек, – иди! Только сначала дай чертову куртку, чтоб я отсюда вылез!
Словно в стену горох.
Лью поскользнулся, чуть не потерял равновесие на ветру, трепавшем одежду. Чтобы не провалиться, присел, ухватился за лестницу, распластался на полу, подполз к краю, спустил в отверстие здоровую ногу, схватил болтавшуюся перекладину, начал спускаться.
Когда голова поравнялась с полом, он взглянул на Джека и крикнул:
– Нельзя терять ни секунды! Она мне нужна, Джек.
– Пожалуйста, дай куртку!.. – Безнадежно, но надо использовать шанс.
– Я должен найти ее и вернуть, пока врата не закрылись. Потом помогу тебе освободиться.
– Они не закроются, Лью...
Прежде чем Джек успел объяснить, что он зря тратит время и, возможно, рискует жизнью, Лью исчез.
В душе прозвучал отчаянный вопль, не слабей воя ветра. Не осталось никакой надежды... ветер крепчает, врата расширяются... между ним и краем лишь три перекладины.
Белый прямоугольный корпус сушилки дрогнул, двинулся к дыре. Электрический шнур натянулся, выдернулся из розетки, описал дугу в воздухе, шлепнулся на пол, с грохотом потащился вперед, провалился в отверстие.
Оглоушил бы хорошенечко по башке ненормального Лью.
Стиральная машина кинулась следом, словно Джульетта к Ромео, но подсоединенные к водопроводу трубы удержали ее.
А дыру ничего не удерживало. С дальнего края обрушился пол под парным столбом, повисшим на несущей балке, качаясь над пропастью.
