Лили кивнула, внезапно ощутив себя маленькой растерянной девочкой. Как она могла позволить себе хоть тень сомнения? Дом милосердия был ее идеей, и она сумела убедить доктора Теофилуса, что эта идея осуществима. Неужели теперь она поддастся отчаянию и слабости?
— Все вокруг так беспросветно, — пожаловалась Лили. — Иногда мне кажется, все наши усилия пропадают зря и на самом деле мы никому не помогаем.
— В таких случаях следует поменьше размышлять и поступать так, как считаешь должным. Это касается не только нас, но и контролеров. У них есть свои обязанности, и они должны их выполнять, — заявил доктор.
Лили догадывалась, что последняя фраза далась ему с трудом.
— Кстати, перед тем как уйти, Лод упомянул, что при ней не нашли ни одной бутылочки… ты понимаешь с чем, — добавил Тео, понизив голос. — Это обстоятельство кажется ему чрезвычайно странным.
— Мне тоже, — пробормотала Лили.
Несмотря на всю скрытность Глории, ни для кого не было тайной, что ее пристрастие к дистиллированным чувствам превратилось в серьезную проблему. Она всегда носила с собой бутылочки, которые тихонько позвякивали при каждом ее движении.
— Думаю, у нее кончился запас, и не было возможности его пополнить, — нахмурившись, предположил Тео. — Она нервничала и забыла об осторожности.
Доктор тяжело вздохнул, лицо его исказила гримаса боли.
— Я часто видел смерть, Лили, но близкие мне люди никогда не умирали на моих глазах. Они просто исчезали…
Лили слегка сжала руку доктора. Догадки и предположения, смутные, не успевшие оформиться, вихрем кружились у нее в голове.
Чей-то торжествующий возглас заставил ее отвлечься от размышлений. Обернувшись, Лили увидела сержанта Полдрона, а рядом с ним — двух других контролеров. Они с обеих сторон держали Пита, старого рыбака, который беспомощно извивался в их сильных руках. Инспектор Гривс поспешно приблизился к своим подчиненным, шепотом обменялся с ними несколькими фразами, и они, увлекая за собой арестанта, направились в подвал, где проводились допросы.
Лили вопросительно взглянула на доктора. Он понимающе кивнул.
— Я останусь здесь, а ты иди посмотри, что там происходит, — вполголоса сказал он.
Лили со всех ног сбежала по лестнице. Притаившись в темном углу, она увидела, как контролеры усадили Пита на старый бочонок. Сержант Полдрон поднял фонарь, направив свет прямо в лицо старому рыбаку, а инспектор встал перед ним, грозно сдвинув брови. От его обычной мягкости не осталось и следа.
Причудливые пляшущие тени, отбрасываемые фонарем, мешали контролерам рассмотреть Лили, сжавшуюся в комочек на нижней ступеньке. Затаив дыхание, она наблюдала за инспектором. Он повернулся к одному из контролеров, молодой женщине, и сделал знак вести протокол допроса.
— Итак, ваше имя Питер?
— Да, сэр. — Голос Пита, по обыкновению, был хриплым и надтреснутым, однако он ничем не выдал своего волнения.
— Ваш возраст?
— Тридцать девять лет.
Полдрон, подняв свой фонарь, принялся недоверчиво рассматривать глубокие морщины, бороздившие лицо Пита, и седые пряди в его волосах.
— Странно. Вы выглядите намного старше, — бросил он. — Вероятно, вы настолько привыкли лгать, что не можете правдиво ответить даже на вопрос относительно собственного возраста, — добавил он с насмешливой улыбкой.
— Жизнь заставила меня состариться прежде времени, сержант, — ответил Пит, смело взглянув в лицо Полдрону. — Она была ко мне не особенно ласкова.
Внимательнее приглядевшись к нему, Лили поняла, что у него и в мыслях не было обманывать контролеров. Теперь она ясно видела: Питу далеко до старости, но невзгоды и испытания наложили на его наружность свою печать.
— Оставим разговор о возрасте, сержант, — подал голос инспектор. — Если мистер Питер хочет убавить себе годы, это его дело. Над ним тяготеет куда более серьезное обвинение. — Инспектор сделал многозначительную паузу и продолжил: — И мы располагаем неопровержимыми свидетельствами, доказывающими его вину.
— Неопровержимыми свидетельствами? — растерянно переспросил Пит, заерзав на своем бочонке. — О чем вы, инспектор?
— Вы прекрасно знаете, о чем я, — процедил инспектор. — Мистер Пит, опросив… — он замешкался в поисках нужного слова, — клиентов здешнего заведения, мы выяснили, что во время визитов мисс Глории вы имели с ней продолжительные беседы. Вы этого не отрицаете?
— Чего тут отрицать, — проворчал Пит. — Всякому приятно поболтать с такой славной девушкой. Чесать языками со здешними жильцами — удовольствие ниже среднего. Они только и знают, что ныть да жаловаться. А она умела слушать и при случае могла дать дельный совет, хотя была совсем молода. Одного не возьму в толк — в чем я провинился? Или на разговоры теперь тоже нужно заключать контракт?
— Не порите чушь, — отрезал инспектор. — Насколько нам известно, вы встречались с мисс Глорией и за стенами этого здания. Несколько раз мисс Глория отправлялась в район Рыб, чтобы отыскать вас. Сообщите нам, какую цель преследовали эти встречи?
На лбу старого рыбака выступили крупные капли пота, пальцы беспокойно мяли обтрепанный воротник рубашки. Надо признать, инспектор говорит чистую правду, с содроганием подумала Лили. Всего неделю назад, после злополучного бала, она столкнулась с Глорией и Питом в квартале трущоб.
— Я… мы… мы, это… — мямлил Пит, беспомощно озираясь по сторонам.
Сержант Полдрон и инспектор буравили его взглядами, исполненными откровенного отвращения.
— Не пытайтесь ввести нас в заблуждение, мистер Питер, — предостерег сержант. — Вы же помните, я своими глазами видел вас в обществе мисс Глории. Это может подтвердить мисс Лилит.
Пит понурил голову и уставился на свои загрубевшие ладони, лежавшие на коленях. С губ его сорвалось какое-то нечленораздельное бормотание.
— Сделайте милость, говорите более внятно, — с ледяной невозмутимостью произнес инспектор.
— Это… в общем, не надо возводить на меня напраслину. Мисс Глория… у нее… у нее не все было ладно… Иногда ей до зарезу требовалось одно снадобье… Даже не снадобье, а так, ерунда. Знаете, такие маленькие бутылочки со всякими там чувствами… Я помогал ей достать это баловство…
— Проверив расписки и контракты мисс Глории, мы выяснили, что она приобретала дистиллированные чувства в чрезвычайно больших количествах, — сообщил инспектор.
— Вам, может, эти дозы кажутся большими, а ей все было мало, — невесело усмехнулся Пит. — Она, бедняжка, вечно твердила, что жить не может без этих самых снадобий. Говорила, стоит глотнуть из бутылки, мир становится ярче и веселее. И даже самые отвратные клиенты кажутся славными людьми, и расхваливать их на всех углах уже не так тяжело. А я… в общем, у меня есть кое-какие связи, — признался Пит, понизив голос. — Бывали времена, когда я работал на торговца этими самыми снадобьями. К счастью, сам на них не подсел. Ну и… иногда я задешево доставал мисс Глории то, что ей требовалось. В этом нет ничего противозаконного! — с пылом заявил он и вскинул голову. — Жители Агоры имеют полное право продавать и покупать любой товар!
— С этим никто не спорит, мистер Питер, — хладнокровно молвил инспектор. — Скажите лучше, почему в результате ваших деловых сношений мисс Глория оказалась мертвой?
Молчание.
— Мы располагаем показаниями свидетелей, — продолжал Гривс. — Согласно этим показаниям, вас видели вместе вчера, около пяти часов вечера. Вы о чем-то спорили, причем весьма яростно. Свидетели утверждают даже, что вы кричали на мисс Глорию. После этого ее уже никто не видел живой.
Молчание.
