взгляд, она поняла, что это бесполезно.
— Довольно слов, — изрек он. — Настало время сделать выбор.
Директор положил ключ на стол перед собой. Ржавый металл тускло поблескивал в свете свечи.
— Если вы возьмете этот ключ, вы примете на себя роль Антагониста. Это означает, что вы войдете в неведомый мир, освободите из заключения Протагониста и обретете своих родителей. Оказавшись за пределами Агоры, вы сумеете беспристрастно оценить ее. — Директор слегка сдвинул брови. — Если вы предпочтете иной путь, вы, что называется, вернетесь на круги своя. Навсегда смиритесь с собственным незнанием, бессилием и неспособностью что-либо изменить. Но вы сохраните свой покой и избавите себя от многих испытаний.
Директор расправил плечи, глаза его, недавно по-старчески мутные, стали острыми, как кинжалы.
— Выбор за вами, мисс Лилит. Но будьте осмотрительны. Вы можете выйти за стены Директории и вернуться к прежней жизни. Вы можете выйти за стены Агоры и начать совершенно новую жизнь.
Лили пожирала ключ глазами. Ей казалось, этот кусочек ржавого металла служит в сумрачном кабинете единственным источником света. Перед глазами у нее встали Лод, Тео и Бенедикта. Они ждут ее дома. Они будут в отчаянии, когда она не вернется. Но если она выберет их, она уже никогда не встретится с родителями, которые ждут ее в неведомом мире. Она вспомнила о Глории, которая, сама того не желая, оказалась песчинкой, попавшей в неумолимый жернов. Вспомнила о Марке, который осужден до конца своих дней томиться в тюремной камере, если она не освободит его. Подумала о том, как много добра ей уже удалось сделать, и о том, что это добро — всего лишь капля в море нужды и горя. Потом все прочие мысли вытеснил образ города, упивающегося своим бездушным великолепием, города, воплотившего заветную мечту давно оставивших этот мир основателей.
Людские толпы, снующие по тесным улицам, были погружены в сон и не желали пробуждаться.
Город ждал.
Лили приняла решение.
25
Обещание
Марка разбудил звук приближающихся шагов.
Он оперся на локоть и посмотрел в окно, сквозь которое пробивался холодный утренний свет. После ночи, проведенной на жестком соломенном тюфяке, плечо у Марка сильно ныло, и он, морщась, принялся его растирать.
Шаги, долетавшие из коридора, были слишком легкими, чтобы принадлежать его отцу. Вчера отец сменился с дежурства и обещал вернуться утром и принести сыну одеяла. Конечно, выпустить Марка на свободу было не во власти его тюремщика, но, когда отец был рядом, заключение не казалось сыну таким уж тягостным.
В коридоре пронзительно заскрипела дверь. Нет, это не Бенедикта, решил Марк. Она никогда не стала бы так шуметь. Бенедикта умела передвигаться так тихо, словно была бесплотным духом.
Догадка, пришедшая Марку в голову, заставила его вздрогнуть и выпрямиться. Неужели это Лили?
Он вскочил на ноги и, подбежав к решетке, устремил взгляд в сумрачный коридор. К дверям его камеры приближалась какая-то фигура. Женская фигура.
В течение нескольких секунд Марк был уверен, что это Лили. Потом он заметил, что женщина значительно старше и наряд ее отличается несвойственной Лили элегантностью.
Незнакомка вплотную подошла к решетке. В одной руке она держала фонарь, в другой — связку ключей. Не глядя на Марка, она выбрала из связки один ключ и вставила его в дверь камеры.
Дверь со скрежетом отворилась.
Растерянный Марк отступил назад. Ему казалось, что все это происходит во сне, а не наяву.
Женщина наконец удостоила Марка взглядом.
— Я думала, арестанты устремляются в открытую дверь, а не прочь от нее, — изрекла она.
В ответ Марк пробормотал что-то нечленораздельное. С усилием стряхнув остатки сна, он натянул свою ветхую рубашку, выскользнул в коридор и замер там, глядя, как незнакомка запирает дверь.
— Идем, — проронила она, поворачиваясь на каблуках.
Марк покорно последовал за ней.
Они бесконечно долго шагали по тюремным коридорам, пустым, темным и сырым. Несколько раз они то поднимались, то спускались по лестницам. Марк даже не представлял, что тюрьма так велика. Женщина, идущая перед ним, не говорила ни слова. Фонарь в ее руке освещал путь.
Наконец Марк решился подать голос.
— Послушайте, я, конечно, очень признателен вам за то, что вы выпустили меня из камеры, — пробормотал он. — Но не будете ли вы так любезны сообщить, кто вы такая?
Женщина остановилась и резко повернулась к Марку. В свете фонаря он рассмотрел ее лицо, исполненное невыразимой печали.
— Меня зовут мисс Верити, — сказала она. — Я пришла, чтобы вывести тебя отсюда.
Марк пристально посмотрел на нее. Он был готов подумать, что это жестокая шутка, но незнакомка нисколько не походила на любительницу шутить.
— Спасибо, — выдохнул он, чувствуя, что столь тривиальное выражение благодарности отнюдь не соответствует случаю.
— Поблагодарите за свое освобождение мисс Лили, — молвила незнакомка.
Сердце Марка сжалось от восторга. Унылые тюремные коридоры исчезли, словно по волшебству. Заманчивые картины будущего теснились перед его внутренним взором. Он представлял, как вновь займется торговлей и стремительно разбогатеет. Как построит новую башню, намного выше той, что отнял у него Снутворт. В этой башне он будет жить вместе с отцом, которому больше не придется работать в тюрьме. Очень может быть, он даже станет патроном Дома милосердия. Да-да, разумеется, он отплатит Лили добром за добро, даже если она будет отказываться. Человек должен платить за все, что он получил. На этом законе зиждется благополучие Агоры. К тому времени, как они с мисс Верити подошли к массивной дубовой двери, Марк успел определить свои жизненные цели и решить, каким образом он их добьется.
Мисс Верити остановилась у дверей и достала из кармана еще один ключ, длинный, громоздкий, покрытый ржавчиной. Она вставила ключ в замок, но не спешила поворачивать. Вместо этого она повернулась к Марку и спросила, тихо и требовательно:
— Значит, ты испытываешь благодарность?
Марк, застигнутый врасплох, яростно закивал.
— Конечно, а как же иначе… Простите, я просто не нахожу слов… Все это так внезапно…
— А кому ты благодарен? — все так же тихо и настойчиво осведомилась мисс Верити. — Мне? Или Лили?
— Вам обеим, — ответил Марк, не сводя глаз с замка.
Его провожатая повернула ключ. Старый замок заскрежетал.
— В знак благодарности ты должен мне кое-что обещать, — процедила женщина, схватила Марка за рубашку и притянула к себе. — Обещай мне, что будешь заботиться о Лили.
Марк невольно усмехнулся.
— Лили из тех, кто привык сам о себе заботиться, — заявил он.
Мисс Верити дернула его за рубашку так, что ткань затрещала.
— Именно поэтому она часто подвергает себя опасностям, — прошептала она. — Обещай, что защитишь ее.
Марк взглянул в ее холодные, как сталь, глаза, посверкивающие в свете лампы, и увидал там искры печали.
— Обещаю, — выдохнул он.
