— Ммм, ну, вообще-то…
— Учительница показывала нам, как это делать, — серьезно заявила Лиза. — Она сказала, что каждый раз, когда кто-то перестает дышать и задыхается, мы должны дышать за него, и он не умрет. — Слезы опять покатились у нее по щекам. — Я не хочу, чтобы ты умер, папа.
Си Джей чувствовала, как ее лицо загорелось, а потом кровь отхлынула от него, когда ее взгляд встретился со взглядом Ричарда. Она вздохнула и мягко пожала плечами.
Он откашлялся и взял дочь за руку.
— Я не собираюсь умирать, Лиза. Я даже не ранен.
Девочка удивленно взглянула на Си Джей.
— Тогда зачем она делала тебе искусственное дыхание?
— Ну, вообще-то, она его не делала. Я, ммм, мы, ну, в общем, мы целовались.
Лиза ошарашенно заморгала, и по мере того, как до нее доходил смысл отцовских слов, ее ореховые глаза темнели.
— Целовались?! — Она выпрямилась, сердито хмурясь. — Ты целовала
Си Джей выдавила из себя улыбку и кивнула. Глаза девочки сузились.
— Зачем?
— Ну, он только что упал, ушибся, и мне показалось, что ему необходим поцелуй.
Если бы глаза были ножами, острый как бритва взгляд Лизы порезал бы Си Джей до крови. Она сдернула петлю поводка с запястья отца, раздраженно поднялась и зашагала на роликах через траву к дорожке, дергая за поводок. Однако Рэкс послушно оставался в том положении, которое ему скомандовала принять прежняя хозяйка.
Си Джей щелкнула пальцами, и освобожденная собака вскочила, чтобы последовать за Лизой.
Ричард вздохнул, стряхнул траву с колен и выпрямился, улыбаясь.
— Она вернется.
— А что, если нет?
Ричард посмотрел в сторону и ничего не ответил.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Один хот-дог с приправой и большая порция содовой. — Ричард протянул картонный поднос Лизе, которая резво подскочила к нему, чтобы взять еду. — И один несладкий чай со льдом.
Си Джей, съевшая свой завтрак час назад, взяла напиток с благодарной улыбкой.
— А где твой завтрак?
— Я, ну, я его съел. — Робко пожав плечами, Ричард перекинул ролики через плечо. — Я решил, что будет легче нести его в животе.
Он бросил беспокойный взгляд на Лизу.
— Все нормально, ягодка?
Девочка пожала плечами.
— Здесь не хватает кетчупа.
Ричард едва заметно вздрогнул, но больше ничего не сказал. Си Джей переживала за них обоих. Лиза была неразговорчива, и ее настроение явно ухудшилось, начиная со злополучного поцелуя этим утром. Она была такой угрюмой, что Ричард сомневался, следует ли оставлять ее наедине с Си Джей, пока он принесет ей завтрак.
— Все замечательно, Ричард. Мы с Лизой спокойно сидели и наслаждались прекрасным видом.
— А-а. Это хорошо. — Разочарование, промелькнувшее в его глазах, показало, что он правильно понял ее слова. Лиза все еще не разговаривала с Си Джей. Разумеется, он был очень этим расстроен.
Си Джей тоже была расстроена.
Ричард огляделся вокруг, потер ладони о свои бедра, затянутые в велосипедные шорты.
— Ну, в таком случае… — Он замолчал, а его взгляд скользнул вниз по лесистому склону к небольшому домику, едва виднеющемуся среди деревьев. — Я, ммм, вернусь через минуту.
Лиза обернулась и проговорила, не переставая жевать:
— Ты куда?
— Э-э-э… В туалет.
— А-а… — Удовлетворенная ответом, она проглотила хот-дог.
Рэкс положил лапу ей на руку, скуля.
— Нет, — решительно сказала она. — Тебе уже хватит.
Пес вздохнул и с надеждой посмотрел на Си Джей, рывшуюся в кармане в поисках собачьего печенья.
Лиза остановила ее взглядом:
— Я сказала, ему уже хватит.
— А, да, конечно. — Бросив извиняющийся взгляд на разочарованное животное, Си Джей положила печенье обратно в карман и прислонилась к огромному дубу, такому старому, что он, наверно, укрывал в своей тени путешественников на протяжении нескольких веков. В некоторых культурах есть поверье, что старые деревья являются хранителями мудрости. Они впитывают знания многих поколений и хранят их глубоко в своей древесине. Си Джей сейчас пригодилась бы частичка этой мудрости.
Теплый ветер, нежный, как пушинка, коснулся ее щеки. Си Джей закрыла глаза, вспоминая свое собственное детство, а в особенности один день, похожий на сегодняшний, чудесный выходной день, тихий и ясный, с пушистыми облаками, покрывавшими далекие вершины гор. Си Джей смотрела на эти горы из окна своей спальни. Еще она смотрела на любимого отца, играющего с ее братьями и сестрами.
Воскресенье было единственным папиным выходным. Несколько драгоценных часов — вот все, что он мог дарить своим детям, которым так не хватало общения с отцом. Си Джей тоже этого не хватало, но она была заключена в своей комнате, изолирована ото всех и совсем одна.
Она все еще помнила боль, ревность, впивавшиеся в ее сердце, как острые зубы. Помнила все, что тогда видела, все, что тогда чувствовала. Она помнила, как сильно ей хотелось, чтобы отец обратил на нее внимание. Но больше всего помнила то решение, которое приняла, чтобы получить это внимание, — это воспоминание будет преследовать ее всю оставшуюся жизнь.
Какой-то звук вернул ее к действительности. Си Джей моргнула и поняла, что это Лиза обращается к ней.
— У тебя что, живот болит или что-то еще?
— Нет, я хорошо себя чувствую, милая. Почему ты спрашиваешь?
Она пожала плечами:
— Я не знаю. Ты просто очень грустная.
— О, — Си Джей заставила себя улыбнуться, — я, наверно, замечталась.
Лиза кивнула и протянула руку, чтобы погладить косматую голову Рэкса.
— Я думаю, ему можно еще немножко.
— Еще немножко?..
Девочка нерешительно взглянула на нее:
— Ну, печенья для собак. Если ты еще хочешь дать ему немножко, я не против.
Расценив это предложение как попытку к примирению, Си Джей порылась в кармане. Рэкс, заметив знакомый жест, моментально вскочил. Си Джей протянула печенье Лизе, передавая с ним нечто большее, чем собачье угощение. Она передавала свои хозяйские права.
— Теперь пусть оно будет у тебя, — сказала ей Си Джей. — Тогда Рэкс поймет, что он должен просить тебя об угощении, и ты сможешь сама решать, давать ему или нет.
Лиза посмотрела на печенье в своих ладонях, потом на Си Джей. Смущение перешло в понимание, и слезы заблестели в ее глазах.
— Хорошо.
