передвигались, когда он вышел из личных покоев и пересек угодья, несясь в своем халате.
Согласно установленным и управляемым им циклам, ночь, словно бархатная накидка, накрыла ландшафт. Впереди, вдоль зубчатых стен и башен замка горели зажженные факелы, и он бежал к мерцающему сиянию.
Эдвард потерян.
Колин здесь.
Их разделяло слишком много газона.
Следуя вдоль стен крепости, он достиг западного угла укреплений и свернул направо. Вдалеке, у линии деревьев виднелась палатка Колина, приземистое строение было сделано из шерстяного брезента, поддерживаемого низкими шестами. В отличие от личных чертогов Найджела, эти покои были маленькими и скромными. Никакого шелка. Атласа. Шикарных аксессуаров. Архангел купался в водном потоке за палаткой и спал не на кровати, а на койке. Одно покрывало. Никаких подушек. Только книги для развлечения.
Именно поэтому Найджел настаивал, чтобы они делили его покои, и архангел переехал к нему века назад.
В действительности, подойдя к этой палатке, Найджел осознал, что не провел в ней ни одной «ночи». Колин всегда приходил к нему.
«Когда он был здесь в последний раз?» — задумался Найджел.
Не было дверного косяка, по которому можно постучать.
— Колин? — тихо позвал он.
Когда не последовало ответа, он повторил имя. И еще раз.
Казалось, внутри не горела лампа, поэтому Найджел призвал сияние к своей руке, создавая свет для своих очей. Протянув руку, он сдвинул брезент в сторону и вошел, ведомый своей ладонью, иллюминация освещала темное убранство.
Пусто.
И поистине, если не знать лучше, можно подумать, что здесь был совершен грабеж. Так мало предметов было внутри. Да, да… просто военная койка с пароходным кофром у изножья. Книги в кожаном переплете. Масляная лампа. На полу не было ковра, просто трава лужайки.
Покои Берти и Байрона, располагавшиеся у противоположного конца стены, были также роскошны, как и его собственные, просто отделанные по их индивидуальному вкусу. И Колин мог иметь больше, чем это.
Колин мог получить весь мир.
Отвернувшись, Найджел покинул палатку и направился к потоку. На ветках деревьев висели полотенца, на песочном берегу виднелась пара следов.
— Колин… — прошептал он.
Звук его собственного, полного печали голоса, мгновенно остановил его.
Внезапно, отчаяние шокировало Найджела и подвергло сомнению его решение прийти сюда в свете реалий войны: он подумал о Джиме и Эдриане, об их слабостях, слабостях, которые выставлены напоказ, используемы плохой стороной.
Он сам был слаб, когда дело касалось Колина. И значит он — незащищенный фланг.
Найджел быстро развернулся и вылетел наружу, ноги несли его сквозь ночь, когда он вернул свою мантию и гордость на место.
Его покои — пункт назначения, и он не должен более от него отклоняться.
Он — не Эдриан. Он не будет потерян… как это случилось с Эдрианом. И он не подвергнется риску из- за своих эмоций — как Джим.
Долг требовал уединения и силы.
А рай не мог предложить меньшего.
Глава 26
Следующим утром Век сидел за своим столом и смотрел на Бэйлса поверх стакана «Старбакс». Губы парня двигались очень быстро, на его лице отражалось воодушевление, а руки вырисовывали круги в воздухе.
— … и все взлетело к чертям. — Бэйлс замолчал, а потом помахал рукой перед лицом Века. — Эй? Ты меня слушаешь?
— Прости, что?
— Весь первый этаж Колдвелловского Трастового банка на пересечении Торговой и Тринадцатой валяется на гребаной улице.
Век заставил себя сосредоточиться.
— В смысле «на улице»?
— Все стеклянные окна в фойе вылетели. Ничего не осталось, кроме стального каркаса. Произошло чуть раньше полуночи.
— Бомба?
— Самая странная бомба, которую когда-либо видели. В фойе никаких повреждений… ну, если не считать стулья в зоне ожидания, но нет никаких следов взрыва… ни кольца удара. На полу была какая-то странная краска, блестящая дрянь, похожая на лак для ногтей, и пахло там, как в цветочном магазине. Но кроме этого, — ничего.
— Офицеры на месте проверили записи с камер?
— Разумеется, и знаешь, что? Система начала барахлить около одиннадцати, и глюк не исчез.
— Она просто сдохла? — нахмурился Век.
— Именно. Хотя не было зафиксировано скачка напряжения где-либо поблизости. Лампы в фойе, похоже, тоже сломались, но никакая другая электроника или системы не пострадали… включая сигнализацию и компьютерную сеть. Все просто чертовски странно. Как можно потерять камеры и ничего больше?
По шее Века пробежали мурашки. Ради бога, где он слышал это раньше…
— Поэтому да, все действительно странно.
— Иначе и не скажешь.
Бэйлс наклонил голову и прищурился:
— Эй, ты как?
Век повернулся к компьютеру и открыл почту.
— Никогда не чувствовал себя лучше.
— Как скажешь. — Настала пауза. — Полагаю, твоя напарница у Кронера.
Век резко обернулся.
— Да?
— Ты не знал? — Бэйлс пожал плечами. — Де ла Круз написал мне вчера. Сегодня я хотел вернуться туда, но Внутренние расследования вновь его допрашивают… несомненно, чтобы завязать на тебе ленточку «не преступник».
Гребаный ад. От мысли о том, что Рэйли рядом с тем монстром, в жилах стыла кровь.
— Когда?
— Прямо сейчас, я думаю.
И совсем неудивительно, что он тут же захотел рвануть в больницу Святого Франциска. И, должно быть, именно поэтому утром она не остановилась и не сказала ему, куда направляется.
— В общем, увидимся. Надо возвращаться к работе.
Век инстинктивно взял телефон и проверил его. Конечно же, там было сообщение от Рэйли, и он не слышал, как оно пришло: «Сегодня буду поздно. Р.»
— Дерьмо.
Он осмотрелся, словно это могло чем-то помочь. Век пытался сфокусироваться на экране перед ним.
