должен добраться до ее кожи.
В страшном нетерпении, возбужденный и сосредоточенный, он опустил верх ее платья, потянул лямки комбинации вниз, и бледный шелк окружил ее запястья. Открывшийся ему белый корсет стал настоящим эротическим сюрпризом, и он начал скользить по нему руками, ощущая его выпуклые косточки и тепло ее тела под тканью. Но вскоре этого стало недостаточно, и он не мог думать ни о чем, кроме того, как сорвать корсет.
Когда он, наконец, освободил ее грудь, Марисса откинула голову назад, завлекая его длинными изящными линиями шеи и плеч. Смотря ей в лицо, Бутч наклонился и взял в рот один из сосков, слегка посасывая. Святые небеса, она так хороша, что он кончит прямо сейчас. Он задыхался, словно пес, от ласк сносило крышу, а ведь они еще даже толком не разделись.
Но она была так же горяча, как и он. Изгибалась, горела, жаждала. Ноги под юбками то раздвигались, то сходились. Черт, вся ситуация неуклонно уходила из-под контроля, набирая обороты как паровоз, быстрее и быстрее с каждой секундой. И он был бессилен его остановить.
— Можно снять это с тебя? — Дьявол, его голос совсем пропал. — Это платье… полностью?
— Да… — Слово выскользнуло со стоном, неистовым стоном.
К сожалению, все части платья надо было снимать по очереди, а у него, черт возьми, совсем не было терпения возиться со всеми этими пуговицами у нее на спине. В конце концов, он задрал длинную юбку до бедер и стянул тонкие как паутина белые трусики с ее длинных, стройных ног. Затем положил руки на внутреннюю часть бедер, раскрывая ее.
Как только она напряглась, он остановился.
— Если хочешь, чтобы я сдал назад, я это сделаю. Тут же. Но я просто хочу еще раз до тебя дотронуться. И, может… посмотреть на тебя. — Когда она нахмурилась, он начал одергивать юбки. — Все в порядке…
— Я не говорю «нет». Просто… О, Боже… что если я не привлекательна там?
Господи Иисусе, он не понимал, почему она вообще об этом беспокоится.
— Невозможно. Я уже знаю, что ты идеальна. Я уже чувствовал тебя, помнишь?
Она глубоко вдохнула.
— Марисса, было прекрасно чувствовать тебя. Действительно прекрасно. И у меня в голове великолепная картинка того, как ты выглядишь там. Просто, хочу увидеть по-настоящему.
Через несколько секунд она кивнула.
— Ладно… продолжай.
Не разрывая контакта их глаз, он скользнул рукой меж ее бедер и тогда… ох, да, это ее мягкое тайное местечко. Такое скользкое и горячее, что он покачнулся и наклонился ртом к ее уху.
— Ты так красива здесь. — Когда он легко погладил там пальцами, скользкими от ее меда, бедра девушки приподнялись. — Мммм, да-а-а… Я хочу быть внутри тебя. Хочу чтобы… — «мой член» определенно звучало слишком грубо, но именно об этом он и думал — хочу войти в тебя, детка. Прямо тут. Хочу быть окруженным всем этим, плотно сжатым. Так ты веришь, когда я говорю, что ты прекрасна? Марисса? Что надо ответить?
— Да… — Когда он скользнул чуть глубже, она затрепетала. — Господи… да.
— Хочешь, чтобы однажды я кончил в тебя?
— Да…
— Хочешь, чтобы я заполнил тебя?
— Да…
— Хорошо, потому что это именно то, чего хочу я. — Он прикусил мочку ее уха. — Я хочу затеряться глубоко в тебе, чтобы сначала кончила ты, а потом я. Ммммм… потрись о мою руку, дай мне почувствовать, как ты двигаешься. Вот так… заставь свой клитор поработать для меня… о, да-а-а…
Черт, он должен перестать говорить. Потому что, если она и дальше будет так хорошо исполнять указания, он просто взорвется.
Ох, пропади все пропадом.
— Марисса, раздвинь ноги побольше. Разведи их широко. И не переставай делать то, что делаешь.
Когда она все выполнила, он медленно, осторожно передвинулся назад и взглянул вниз на ее тело. Его рука затерялась между широко раскрытых кремовых бедер, покоившихся на изнанке длинного, смятого, бирюзового шелка. И ритм их движений заставлял член Бутча дергаться в штанах.
Посасывая ближайший к нему сосок, он аккуратно передвинул ее ногу еще дальше. Убрал все эти юбки в сторону, поднял голову и переместил руку. Там, ниже плоскости ее живота с ямочкой пупка, в колыбели идеально бледной кожи с выступающими тазовыми косточками он увидел изящные складочки ее естества.
Все тело Бутча затряслось.
— Так совершенна, — прошептал он. — Так… изысканна.
В восторге, он спустился ниже, прислонившись бедрами к ее ногам. Розовая, блестящая, мягкая. От ее запаха коп ловил кайф, а мозги вырубились после серии искрящихся вспышек.
— О… Боже…
— Что-то не так? — ее колени моментально сомкнулись.
— Все «так». — Он прижался губами к верхней части ее бедра, гладя ноги, пытаясь мягко их разнять. — Никогда еще не видел ничего прекраснее.
Дьявол, это намного больше, чем «прекрасно». Он облизал губы, отчаянно нуждаясь в гораздо большем. Охрипшим голосом он прошептал:
— Боже, детка, я так хочу попробовать тебя прямо сейчас.
— Попробовать?
Он покраснел, видя ее замешательство.
— Я… эмм, я хочу поцеловать тебя.
Она улыбнулась и поднялась, беря его лицо в свои ладони. Но когда она попыталась привлечь его к себе, он покачал головой.
— На этот раз не в губы. — Когда она нахмурилась, коп опустил руку ей между бедер. — Сюда.
Ее глаза так широко распахнулись, что ему захотелось выругаться. Да, именно так ты лучше всего ее успокоишь, О'Нил.
— Почему… — Она прочистила горло. — Почему ты хочешь это сделать?
Господи, неужели она никогда не слышала о… ну, конечно же, нет. Вероятно, секс у аристократов очень вежливый и исключительно в миссионерской позе. И даже если родители знали про оральные штучки, они никогда бы не рассказали об этом дочери. Не удивительно, что она в шоке.
— Почему, Бутч?
— Ох… потому, что, если я все сделаю правильно, тебе это очень понравится. И… ага, мне тоже.
Он взглянул на ее тело. О, Боже, ему действительно понравится. Ни с какой другой женщиной ему никогда раньше не требовалось спускаться вниз. С ней? Он нуждался в этом. Жаждал этого. Когда он думал о том, чтобы заняться с ней любовью своим ртом, каждый его сантиметр становился каменным.
— Я так чертовски сильно хочу тебя попробовать.
Ее бедра слегка расслабились.
— Только… не спеши?
Срань Господня, она собирается ему позволить?! Он задрожал.
— Не буду, детка. И я собираюсь сделать тебе очень приятно. Обещаю.
Бутч соскользнул еще ниже, оставаясь с боку, чтобы она не чувствовала себя в ловушке. Когда он приблизился к ее естеству, его тело задергалось еще сильней, а поясница напряглась так, как это бывало у него перед самым оргазмом.
Черт, ему действительно придется не спешить. Ради них обоих.
— Обожаю твой запах, Марисса. — Он поцеловал ее пупок, потом бедро, двигаясь все дальше и дальше с каждым сантиметром сливочной кожи. Ниже… ниже… пока, наконец, не прижался губами к ее вершине.
И это было замечательно. Но вот она застыла. И дернулась, когда он положил руку на другое ее
