Летописица прикоснулась к нему, он вздрогнул. Хотя его кости и не сломались, ее удивительная сила подразумевала такую возможность. Она могла бы стереть его в порошок.
Дева-Летописица повернулась к Мариссе.
— Дитя, дай мне теперь свою руку.
В то мгновение, когда их тела соприкоснулись, Бутч почувствовал, как теплый поток наполняет тело. Сначала он решил, что причиной этому стала температура в комнате, которая наконец поднялась на применимый уровень, но потом понял, что волны омывают его внутри тела.
— О, да. Это очень хороший союз, — объявила Дева-Летописица. — И вы получаете мое разрешение, соединиться на все то время, что будете вместе. — Она отпустила их руки и взглянула на Рофа. — Официальное преставление завершено. Если он выживет, ты можешь закончить церемонию тогда, когда он будет достаточно хорошо себя чувствовать.
Король склонил голову.
— Да будет так.
Дева-Летописица снова повернулась к Бутчу.
— Теперь мы посмотрим, насколько ты силен.
— Подождите, — сказал Бутч, думая о глимере. — Марисса теперь замужем, правильно? В смысле, даже если я умру, она все равно будет замужем, так?
— Кличет смерть, — едва слышно произнес Ви. — У нас тут парень кличет гребаную смерть.
Дева-Летописица выглядела совершенно пораженной.
— Мне следовало бы убить тебя прямо сейчас.
— Мне очень жаль, но это имеет большое значение. Не хочу, чтобы она попала под этот закон об отстранении. Я хочу, чтобы она стала моей вдовой, тогда ей бы не пришлось беспокоиться о том, что кто-то другой будет управлять ее жизнью.
— Человек, ты удивительно самонадеян, — резко ответила Дева-Летописица. Но затем улыбнулась. — И совершенно не раскаиваешься, не правда ли?
— Я не хотел грубить, клянусь. Мне просто необходимо знать, что о ней позаботятся.
— Ты использовал ее тело? Взял ли ты ее как мужчина?
— Да. — Когда Марисса стала светло-розовой, Бутч прижал ее лицо к своему плечу. — И это было… ну, знаете, с любовью.
Он прошептал что-то успокаивающее Мариссе, и, казалось, это тронуло Деву-Летописицу — ее голос стал почти добрым.
— Тогда, она должна стать, как ты говоришь, твоей вдовой. Особые условия, распространяющиеся на незамужних женщин, ее касаться не будут.
Бутч облегченно вздохнул и погладил Мариссу по спине.
— Слава Богу.
— Знаешь, человек, если ты поработаешь над своими манерами, мы с тобой поладим.
— Если я пообещаю стараться, вы поможете мне пережить то, что в скором времени случиться?
Голова Девы-Летописицы опрокинулась назад, когда она разразилась громким смехом.
— Нет, я не помогу тебе. Но я поняла, что желаю тебе всего хорошего, человек. На самом деле, я желаю тебе всего самого хорошего. — Внезапно она взглянула на Рофа, который, улыбаясь, качал головой. — Не думай, что такая свобода обращения с этикетом распространяется и на остальных, призывающих меня.
На лице Рофа появилась ухмылка.
— Я хорошо знаю, что является уместным, как и мои Братья.
— Отлично. — Капюшон вернулся на прежнее место, поднимаясь и оседая на голову без помощи рук. За секунду до того, как закрыть лицо, она сказала: — Ты захочешь привести королеву в эту комнату, прежде чем вы начнете.
Затем Дева-Летописица исчезла.
Вишес присвистнул и вытер лоб рукой.
— Бутч, приятель, ну не везунчик ли ты — так ей понравиться?
Роф раскрыл свой телефон и набрал номер.
— Черт, я думал, мы потеряем тебя еще до того, как начнем… Бэт? Привет, лиллан, ты не спустишься в спортзал?
Вишес взял передвижной поднос, из нержавеющей стали, и подкатил его к шкафу. Когда он начал перекладывать инструменты в стерильных упаковках, Бутч, перекинув ноги, вытянулся на каталке.
Он поднял глаза на Мариссу.
— Если все пройдет плохо, я буду ждать тебя в Забвение, — сказал он, не потому что верил в это, но потому что хотел, чтобы в это верила она.
Она наклонилась и поцеловала его, приживаясь своей щекой к его, до тех пор, пока Ви не откашлялся тихонько. Сделав шаг назад, Марисса начала говорить на Древнем Языке, изливая тихую волну слов, полных отчаяния, — молитв, больше походящих на дыхание, чем на голос.
Ви подкатил стойку с подносом к каталке, потом подошел к Бутчу с ног. Передвигаясь, он держал что-то в руках, но не показывал, что именно, скрывая руки в не поля зрения. Раздался металлический лязг, и дальний конец каталки поднялся. В жаре, охватившей комнату, Бутч почувствовал, как кровь прилила к голове.
— Ты готов? — спросил Вишес.
Бутч уставился на Мариссу.
— У меня такое ощущение, что все это происходит слишком быстро. Неожиданно.
Открылась дверь, и вошла Бэт. Она тихо поздоровалась и направилась к Рофу, который мгновенно привлек ее в свои объятья.
Бутч снова взглянул на Мариссу, чьи молитвы набирали все большую скорость, пока не превратились в нечто совершенно неразборчивое.
— Я люблю тебя, — сказал он. Потом посмотрел на Ви. — Давай.
Вишес поднял руку. В ней был зажат скальпель, и прежде чем Бутч успел отследить движение, лезвие глубоко врезалось в одно из его запястий. Дважды. Выступила кровь, светлая, блестяще красная… Его затошнило от вида ручейков, стекавших по предплечью.
Аналогичная пара порезов была сделана и на другом запястье.
— О… Господи. — Сердце рванулось вскачь, и кровь потекла быстрее.
Страх с силой вцепился в него, и ему пришлось открыть рот, чтобы иметь возможность дышать.
Где-то вдалеке он услышал голоса, но не смог понять, откуда они доносятся. А потом комната начала пропадать. Когда исказившаяся реальность начала вращаться вокруг него, он обратил взгляд на лицо Мариссы, на ее голубые глаза и светлые волосы.
Он изо всех сил старался проглотить панику, чтобы не испугать ее.
— Все хорошо, — сказал он. — Все хорошо… все хорошо, со мной все хорошо…
Кто-то схватил его за лодыжки, и он дернулся от неожиданности… но это был лишь Роф. Король держал его, пока Ви наклонял каталку еще больше так, что кровь побежала быстрее. Потом Ви подошел и осторожно снял руки Бутча со стола, чтобы они свободно свисали вниз. Ближе к стоку.
— Ви? — сказал Бутч. — Не уходи, хорошо?
— Никогда. — Ви пригладил волосы Бутча. Жест был полон такой нежности, что с трудом верилось, что он был сделан мужчиной.
И вдруг все стало невероятно пугающим. Проснувшийся инстинкт самосохранения заставил Бутча бороться, против того, что делали с ним, но Ви навалился ему на плечи, удерживая на месте.
— Тише, коп. Мы все здесь с тобой. Просто расслабься, если можешь…
Время растянулось. Время… Боже, время ведь проходило, так? Люди разговаривали с ним, но он слышал только сбивавшийся голос Мариссы… хотя она молилась, так что он даже не понимал, о чем она говорила.
Он поднял голову и взглянул вниз, но больше не видел запястий, так что не мог понять, что…
Внезапно его начала сотрясать неконтролируемая дрожь.
— Мне х-холодно.
