Охранник польщено поклонился.
- Слушай, подруга, - вполголоса поинтересовалась я, на карачках выползая из-под обломков стола и оценивающе поводя носом, - ты тут случаем с перепуга воздух не испортила?
- Ну и что, если даже и...? - мстительно буркнула Галка, по-турецки сидя посреди разбитых тарелок и придирчиво разглядывая свои ногти. - Вот немцы чертовы, сначала в подземелье половину маникюра по их милости угробила, а остатки - здесь..., - она подняла на меня горящий возмущением взор. - Да, испортила! Так на то она и отдушинка, чтобы не болело брюшенько. Я ведь тебе не самурай - у меня нервы не железные...
- Мда, - примирительно вздохнула я, - в Японии все красиво: гейши, сакэ, харакири...
- А у нас суровая проза жизни, - закончила за меня Галина, с отвращением принюхиваясь к своему залитому ухой джемперу, - шлюхи, водка, поножовщина!
- Полагаю, все уже закончилось, - я поднялась на ноги, оглядывая устроенный в ресторане разгром, причем следовало признать честно - устроенный не без моего посильного участия. - Сейчас сюда понаедет куча милиции и военных. Предлагаю смотаться потихоньку, пока наши персоны никого не заинтересовали..., - но я внезапно замолчала на полуслове и шлепнулась обратно, придавив сердито крякнувшую Галку, потому что наемники, видимо, пришли к какому-то конкретному решению и строем поднялись из своего укрытия, ощетинившись стволами автоматов. Громыхнули выстрелы...
Высокий охранник, буквально изрешеченный пулями, нелепо взмахнул руками и упал вперед лицом. Среди штата 'Луны' появилось еще несколько убитых и раненых, а выжившие бойцы мгновенно рассредоточились по залу, залегли за мебель и вступили в перестрелку с наемниками, превосходящими их как по количеству, так и по уровню вооружения.
- Плохо дело, - констатировал Рейн, ползком пробираясь к нашему столу. - Нужно уходить, пока нас охранники прикрывают. Через несколько минут их перебьют и наше положение станет совсем безвыходным.
Мы с Галкой послушно закивали головами.
- Ползем к выходу из зала, - продолжил командовать Рейн, - а там наша первоочередная задача - слиться с толпой и незаметно покинуть центр.
- Хорошо! - процедила я, пробираясь следом за ним к дверям ресторана. - Задницу-то не отклячивай так сильно! - посоветовала я Галке. - Еще на хватало потом из тебя пули выколупывать!
- Ой, как же мне все это надоело, - плаксиво жаловалась мадмуазель Ковалева, вытирая собой грязный паркет. - Когда же все это закончится?
' Хороший вопрос! - мысленно хмыкнула я. - Мне кажется, что теперь всякие и всяческие неприятности будут преследовать нас до скончания веков!'- тогда я еще не знала, что случайно выдуманная глупость может нести в себе невероятно глубокий смысл, став пророческой...
Человеческая психология всегда была и остается для меня чем-то загадочным, невыразимо противоречивым - постоянно тянущим нас сразу в несколько противоположных сторон, подобно впряженным в телегу лебедю, раку и щуке из басни Крылова. Зачастую мы говорим одно, думаем - второе, а делаем - третье, но воз - и ныне там. Вот они - лебедь, рак и щука в действительности. И лишь тот, кто сумеет уравновесить свои слова, мысли и поступки - научиться разумно управлять собственной жизнью, успешно достигая поставленных целей.
В тот вечер в центре собрались разные по характеру и интеллекту посетители. Среди них попадались люди слова и люди дела, но пожалуй все они оказались просто заложниками непонятной ситуации, не сумев вовремя разобраться в царящей вокруг суматохе, или же - под влиянием нездорового любопытства и собственной самоуверенности, бросаясь в самую гущу столпотворения. А кроме того, среди подвыпившей публики были и бизнесмены со своими охранниками, трезвыми и вооруженными. Слова, мысли и поступки столкнулись на уровне эгоистичного самовыражения, а еще - на уровне первого этажа развлекательного центра - образовав мощный круговорот.
'Спасайте свои жизни! - приказывали слова, обычно отражающие лишь внешнюю сторону любого явления. - Даже если ради этого придется пройти по чужим трупам'
'Ой, а что там происходит?' - с любопытством подзуживали беспокойные мысли, образуя сильнейший отправной толчок к чему-то последующему.
'Нужно непременно вмешаться!' - настойчиво требовали действия, наглядно иллюстрируя особое свойство нашей натуры - потребность самостоятельно творить свою судьбу.
Лобовое столкновение этих трех психологических составляющих чрезвычайно опасно, ибо оно порождает панику, разбавленную всплеском аномального героизма. Таков избитый сценарий каждой катастрофы и любого чрезвычайного происшествия.
'Я попала в ад!' - таковой стала самая первая мысль, непроизвольно возникшая у меня после того, как я очутилась за пределами ресторана, в стенах которого еще гремели выстрелы. Эскалатор, соединяющий между собой первый и второй этажи центра, застопорился. Мне отчетливо запомнился дурной вой молодой, шикарно одетой девушки, чей высоченный каблук застрял между железных пластин остановившейся лестницы. Ей нужно было просто наклониться и расстегнуть сапог, но захлестнувшие эскалатор люди сдавили ее со всех сторон, превратив в беспомощную жертву нелепой западни. В какой-то момент ее вой оборвался, и девица упала, боюсь - затоптанная насмерть. И наоборот, несколько вооруженных мужчин уверенно двигались наперерез бестолково беснующемуся людскому потоку, мечтая поучаствовать в перестрелке.
'Рембо недоделанные!', - гневно подумала я, пропихиваясь в толпе и крепко держа за руку надоедливо канючившую Галку. В паре шагов впереди я постоянно видела беловолосую голову Рейну, благодаря своему внушительному росту - заметно возвышающемуся над всеми. Я не сводила с нее глаз, воспринимая его как маяк, освещающий нам пусть к спасению. Наверно, сейчас я больше всего боялась отпустить Галкину руку и потерять ее в этом бардаке, да еще переживала за сильно прихрамывающего Рейна, чья кровопотеря давала о себе знать, а поэтому его лицо - и ранее бледное да узкое, осунулось сильнее обычного. Остававшиеся в холле центра охранники пытались навести хоть какое-то жалкое подобие прежнего порядка, но все их усилия пропадали втуне, ибо осаждающие гардероб дамочки не желали бросать на произвол судьбы свои норковые шубы, истерично гоняя трех одуревших гардеробщиц. По части напора жадные модницы изначально дадут сто очков форы любому террористу.
'Да пропади она пропадом, моя куртка, - безмолвно усмехнулась я, осуждающе косясь на вульгарно размалеванную словно ирокез шатенку, вцепившуюся сразу в два шикарных норковых палантина, по крайней мере один из коих - ей явно не принадлежал. Рейн, глянь-ка - что бабы творят! Это, кажется, уже мародерством называется. Не ведают дуры, что каждая приличная женщина должна сделать в жизни три вещи, а не зацикливаться на шубе...'
- Какие три вещи? - спокойно улыбнулся Рейн, подхватывая меня под локоть.
- Я говорю в слух? - не поверила я.
- Нет, - он посмотрел на меня с восхищением. - Ты мысленно меня позвала, причем настолько сильно, что я чуть не оглох от твоего ментального крика. Ты становишься все сильнее...
- Не правда, - буркнула я, загораживая Галку от беснующихся баб. - После тех двух огненных шаров я чувствую себя выжатым лимоном.
- Ты мне жизнь спасла, - Рейн благодарно прикоснулся пальцем к моей щеке. - Моя госпожа...
- Значит счет один-один, - мне так хотелось, чтобы это прикосновение длилось целую вечность, но оно стало обидно коротким, ибо Изгой смутился и быстренько отдернул руку.
- Так какие три вещи должна сделать женщина? - он шаловливо подмигнул, становясь похожим на бесшабашного мальчишку.
- Спасти мужчину, - в тон ему, нахально заявила я. - Сохранить мир и родить сы...
- Смотрите, - вдруг пронзительно закричала Галка, прерывая наш увлеченный разговор, - там..., - ее рука нервно дернулась, указывая вверх.
Рейн отвлекся от меня, поднял глаза на лестницу и гневно нахмурился. На площадке между этажами появились наемники, очевидно - окончательно разделавшиеся с удерживавшей ресторан охраной.
- К выходу, - одной рукой он жестко схватил меня, а второй - Галку, разворачивая нас к стеклянной
