как на работу! А?!
Братва молчала и, видимо, намеревалась промолчать весь допрос, но тут собачища повернула к ним башку, разинула пасть и гавкнула, как будто пушка стрельнула.
Эхо прокатилось по заснеженному сталинскому двору и умерло вдалеке, за «ракушкой» пенсионера Федотушкина.
Братва вздрогнула. Алина вздрогнула тоже и уронила в снег ключи. Собака больше не гавкала, и это почему-то еще больше удручило братву, которая тут же стала сбивчиво объяснять, что она шутила. Братва то есть.
– Вот и хорошо, – похвалил Иван, не переставая прыгать. – Вы так больше не шутите, ребята.
Те поклялись, что больше так шутить не будут, и сосед опять их похвалил.
А потом он заставил их надпись с двери оттереть.
Это было невозможно – замерзшая краска не оттиралась ни в какую, уж Алина за последнее время про это узнала все! А он заставил.
– Рукавом, – равнодушно сказал он, когда юнцы стали вопрошать, каким образом они будут оттирать. – Не хотите, можете языками слизать, мне без разницы. И приступайте, приступайте, это дело небыстрое!
И они начали оттирать.
Они слюнявили пальцы, скребли ногтями, скулили, косились, стояли коленями в снегу, плевали на дверь и терли обшлагами курток, и сосед не ушел, пока они не оттерли все.
– Придется еще раз покрасить, – сказал он Алине, оценивая работу, – былая красота не достигнута. Зато проблем у вас больше не будет, это точно.
– Спасибо.
– Сволочей учить надо, – напоследок сказал сосед. – Никакого другого способа борьбы нет. Если учить не получается, значит, травить надо, как колорадских жуков. А вы за ними подчищаете! Им только того и нужно, развлечение какое у них шикарное! Из-за них, поганцев, звезда машину каждый день красит!
Алина обиделась.
– Я же не могла их тут ловить, как вы!..
– А надо было, – сказал он назидательно и убежал со своей собачищей, и все и вправду прекратилось.
Она подумала об этом именно сейчас, потому что история с машиной потом вспоминалась как одна из самых смешных и милых в ее жизни. Она даже всем знакомым ее рассказала, и все веселились и хохотали, особенно когда она в лицах описывала, как братва канючила, сосед прыгал в своей глупой куртчонке, а собачища равнодушно косилась.
Она не смогла бы этого объяснить, но ее собственная машина была гораздо менее личным и драгоценным для нее, чем… верстка программы.
В этой верстке как будто было сосредоточенно все, чем она жила, – ее профессионализм, верность работе, ее успешность и многолетний опыт, и радость, с которой она каждое утро проходила в рамку с надписью «Эфирная зона. Вход строго по пропускам».
Невозможно было придумать ничего более подходящего, чтобы сокрушить ее, сбить с ног, заставить страдать и бояться.
Алеша Бахрушин этого не знал. Для него это был просто форс-мажор, ЧП на работе. Как он сказал? Должностное преступление?
Несколько секунд, пока программа загружалась, Алина Храброва, блестящая ведущая, знаменитость и символ державы, сидела на краешке кресла с незажженной сигаретой в зубах и истово, изо всех сил боялась.
Даже лоб вспотел немного, и она строго сказала себе, что теперь придется заново пудриться. Не забыть бы попросить Дашу.
Экран осветился. «Введите пароль» – появилась надпись в окошечке, и она ввела. У нее был чудный пароль, которого никто не знал.
Снусмумрик, вот какой у нее был пароль.
Программа приняла Снусмумрика, верстка вывалилась на монитор. Приветствие, подводка к первому сюжету, первые и последние слова корреспондента, хронометраж, отводка от первого, подводка ко второму, информационный блок – тот приехал, этот уехал, третий повстречался, Дума проголосовала.
Вот после Думы все и случилось.
«Ты сука, – было написано вместо подводки к следующему сюжету. – Ты ничтожество. Ты никто, и я от тебя избавлюсь».
Алина вскрикнула и отшвырнула «мышь», словно вместо нее схватила змею. От резкого движения кособокий стул поехал, ударился о стену, спружинил и катнулся ей под ноги. Колени подкосились. Цепляя колготками за выдвижные ящики неудобного стола, она почти плашмя упала между ним и стулом и ударилась так сильно, что глаза вылезли из орбит.
Лицо. Чем угодно, но только не лицом, ей через несколько минут в эфир!
Господи, что у нее с лицом?!
Следом за ней что-то съехало со столешницы, и обрушилось рядом, и сильно загрохотало.
– Эй, что тут такое?! Землетрясение? Бомбежка?!
Вспыхнул верхний свет. Оказывается, она его не зажгла, когда пробиралась через каморку к своему компьютеру.
