приделана какая-то прозрачная тряпица, чуть-чуть прикрывающая голый смуглый животик.
– Как я рада тебя видеть! – прощебетала Виктория, потянулась и поцеловала его в губы. От нее вкусно пахло. – Ты даже почти не опоздал. Пошли скорее. У меня здесь друзья тусовались, так я их пригласила с нами поужинать! Ты же не будешь возражать, Олежка?
Вот тебе и декаданс, подумал Олег Петрович весело. Вот тебе и поиграли. Вот тебе и роман с прелестной юной нимфой!
Arsch, так обозначил бы положение Василий Дмитриевич.
– Олег Петрович? – предупредительным голосом вопросил сзади Гена, но Олег отмахнулся от него.
За столиком, из-за которого выпорхнула Виктория, сидело четверо – два молодых человека и две девушки, не менее юные и прекрасные, чем Виктория.
– Ребята, это Олег, – радостно сказала она, когда они приблизились. – О-очень, о-очень симпатичный парень и мой друг!
На всех четырех одинаково юных физиономиях отразилась одна и та же ясно читаемая мысль – где ты взяла этого старого хрыча и за каким хреном его сюда приперла?! Сюда, где и так полно рульных чуваков?!
Тут Олег Петрович окончательно развеселился. История с романтическим ужином отступила на второй план. Началась забава.
Виктория завела церемонию представления:
– Это Кэт, это Пол, ее бой!
– Хай, – сказал Пол томно и протянул вялую руку.
Олег Петрович ее пожал.
– А это Макар, он поэт.
– Поэт?! – поразился Олег Петрович.
– Ну да, самый настоящий! В Инете все бредят его стихами! А это Зайка, моя подруга.
– Здравствуйте, Зайка, – покорившись судьбе, молвил Олег Петрович. – Гена, я тебя прошу, не нужно здесь маячить. Поезжай и возвращайся.
– А этот кто? – спросил поэт Макар у Виктории и указал на Гену подбородком.
Виктория отмахнулась:
– А-а, никто. Драйвер.
– У-у, – уважительно протянул поэт, закинул в рот маслину и стал жевать, показывая ровные белые зубы.
Скулы у Гены покраснели, и глаза сделались плоскими.
– Гена, – повторил Олег Петрович, – езжай, пожалуйста!
Тот еще постоял секунду, а потом быстро ушел.
– Вот и хорошо, – продолжала щебетать Виктория. – Олежка, садись сюда, и я рядом с тобой. Зайка, подвинься!
– Не буду я двигаться, ты лучше с другой стороны.
– Ах, я не хочу с другой, хочу с этой, рядом с Олежкой.
Пол отчетливо фыркнул и помотал головой.
Олег Петрович стянул с плеч пиджак – жарко было невыносимо – и пристроился на узкий диван, покрытый мексиканскими пончо. Слева от него очутилась пышногрудая и пронзительная Зайка, моментально приспособившая к его ноге собственное горячее бедро, а с правой поместилась Виктория. Так как было очень тесно, поместилась почти к нему на колени.
– Ну чего? – спросил Пол и потянулся за сигаретами. – Просто похаваем, а оттягиваться в другое место поедем или здесь останемся?
– Да здесь скука такая, – проговорила Кэт. У нее были громадные черные очки и очень маленькое личико. – Делать нечего!
– Я есть хочу, – протянула Виктория, – и потом, Олежка здесь ничего не знает, мы бы ему показали.
Олег Петрович до конца не понимал, хочет он смотреть на то, что ему собираются показывать, или не хочет.
– Ну, значит, похаваем здесь, а потом разбежимся. Или поглядим. Кэт, помаши ублюдку, пусть хоть меню принесет!
– Э-эй! – закричала Кэт и замахала маленькой ручкой. – Эй, подойди!
Подошел парень, точная копия того, что провожал Олега в «ресторанный» зал.
– Ты принеси нам свою разблюдовку, ну и накатить чего-нибудь для начала. Девушки, вы чего пьете у нас сегодня?
– Я водку, – решительно объявила Кэт.
– Я «Манхэттен». – Это вступила Зайка.
– Значит, всем водяры и один «Манхэттен».
