– Если вы будете все время переспрашивать, я больше не скажу ни слова, – пригрозил он и куда-то ушел.
Вероника растерянно постояла возле входной двери – впрочем, кто их разберет, которая входная, может, вот эта, а может, соседняя, – и потихоньку двинулась в сторону комнат, и забрела куда-то не туда, и вдруг оказалась с ним нос к носу.
Он был в джинсах и белоснежной рубашке с закатанными рукавами. Вероника отвела глаза.
В ее жизни нет и не может быть никаких мужчин, особенно таких, как этот, богатых, уверенных, знающих о жизни все! Ей сорок пять лет, она толстая, бедная и работает в музее! Ей нет и не может быть никакого дела до его… джинсов!
Тем не менее почему-то именно от джинсов она не могла глаз оторвать.
– Есть хотите?
– Нет.
– Врете.
– Олег Петрович, может быть, я домой поеду?
– А вам не интересно, кто убил Василия Дмитриевича и подставил вашего сына? Совсем?
– А вы знаете, кто убил?!
– Знаю.
– Когда вы узнали?!
– Вот только что. И не я один, мы с Геной узнавали. Между прочим, прекрасной барышне Виктории и вашему сыну это очень даже интересно, и я насилу от них отвязался. Да и то не знаю, отвязался ли. Виктория – девушка напористая.
– Что значит… отвязались?
– Они собирались к нам нагрянуть.
Вероника покачнулась и ухватилась рукой за какой-то латунный столбик, оказавшийся торшером.
– Нагрянуть… к нам?!
– Ну да. Сюда, ко мне. Я так понял, что барышня поджидала Федора и, когда он вышел из музея, повезла его на свидание. Все как у нас с вами. Я тоже ждал вас с работы и повез на свидание.
– Олег Петрович, – начала Вероника умоляюще, – я вас умоляю, не нужно так со мной разговаривать! Я же не одна из ваших многочисленных поклонниц, честное слово! Спасибо вам большое за Федора, и, если нужно будет привлечь специалистов к экспертизе иконы, я непременно таких найду, и я даже не знаю, чем мне вам отплатить за Федора и за все, что вы сделали для нас, для меня…
– Есть вещи, за которые нельзя платить, – возразил он. – Кстати сказать, я сам только недавно это понял. Быть благодарным можно, а платить нельзя. Вы понимаете? И может, будем уже говорить друг другу «ты»? В конце концов, мы вместе учились и сегодня вступили в преступный сговор!
– В какой сговор?..
– Преступный! – повысил голос Олег Петрович.
В это время в глубине квартиры мелодично заиграла какая-то музыка, и Олег Петрович сказал непонятно:
– Вот видите? Что я вам говорил? А вы слушать не хотите!
– А что вы мне говорили?
– Говорил, что Виктория – очень активная девушка, вот что я вам говорил!
После этих слов Олег обошел Веронику, и она пошла за ним и снова чуть не упала, когда в огромном холле, возле входной двери увидела своего сына Федора и неуемную Викторию.
– А вот и мы! – провозгласила неуемная. – Олег, ты хотел от нас отделаться?! Ну, от Федора отделаться проще простого, а от меня – нетушки! Мы вам поесть привезли.
– Отлично, – оценил хозяин дома.
– Олег Петрович, мы просто так заехали, – забормотал Федор. – Мы сейчас уедем. Мам, привет. Вы не обращайте на нас внимания, мы сейчас же уедем. – И тут он дернул Викторию за полу ее шубки. Вероника смотрела на них и не понимала, что происходит. – Пошли! – И снова дернул. – Я тебе говорю, пошли!
– Ах, отстань, Федор! Олег должен нам все рассказать! Мы же не зря старались, коллекцию возвращали, я даже скандал закатила! Бедный старикашка из гардероба чуть не помер! И все зря?! Нет уж, так не бывает! И в магазин мы зря, что ли, заезжали? Вон сколько всего купили, и все вкусненькое!
– Ну, это понятно, – заключил Олег Петрович. – Проходите.
– Федор, возьми мою шубу. Вы знаете, Вероника Павловна, мы в соседний дом часто приезжаем, который на углу, там у нас друзья! Но этот лучше, правда?
Вероника пожала плечами.
– Федя, – тихо спросила она у сына, – что происходит?
Он тоже пожал широченными плечами. Глаза у него блестели, волосы лезли в лицо, и выглядел он совершенно счастливым.
Ей-богу, когда он сказал ей, что украл коллекцию, ей было не так страшно!
