– Ну что? – спросил он. – По домам?
Уже в коридоре, когда Андрей запирал дверь и пристраивал пластилиновую печать, Игорь спросил:
– А чего она так на тебя бросилась? С горя?
– Я спросил у нее про слежку, – буркнул Андрей, – и сказал, что бывший муж ее знакомой – это я.
– Ты совсем спятил, майор, – сказал Игорь скучным голосом.
– Это точно, – согласился Андрей.
– Да нет его, – упавшим голосом сказала Клавдия, прислушиваясь к трелям звонка в глубине пустой квартиры за запертой дверью. Сердитая Танька держала палец на желтой кнопочке, не отпуская. Звонок заливался вовсю.
– Все-таки нужно было звонить сначала, – пробормотала она, – а я понадеялась, что и так застанем.
Андрея Ларионова не было дома.
Это стало очевидно сразу, но зачем-то они продолжали трезвонить, как будто Андрей, где бы он ни был, мог услышать их настойчивые призывы и неожиданно материализоваться в квартире.
Клавдия чувствовала, что разочарование, острое и почти физически осязаемое, затопляет ее, как паводок, и поглощает все остальные мысли и чувства.
Зачем она согласилась ехать сюда? Чтобы лишний раз убедиться, что по вечерам его нет дома? Что его жизнь не имеет никакой, даже выдуманной, даже мифической связи с жизнью Клавдии? Чтобы потом вдоволь поупиваться тоской и отчаянием?
– Хватит звонить, Тань! – попросила она сердито.
«Приеду домой, налью себе ванну, сяду в нее и буду реветь».
А соглядатай, которого она почему-то не увидела, выйдя вечером из аптеки, будет мирно дремать в своей машине, изредка встряхиваясь, чтобы взглянуть на окна и удостовериться, что ничего не изменилось и свет по-прежнему горит.
– Черт! – сказала Танька. – Где его носит?
Внезапно за дверью соседней квартиры послышалось какое-то шевеление и неровный от страха, но тем не менее очень грозный голос предупредил:
– Если вы сейчас же не перестанете хулиганить, я вызываю милицию! Слышите?
Клавдия и Таня переглянулись. Таня прыснула и повернулась в сторону соседней двери.
– Слышим! – крикнула она даже громче, чем следовало бы. – Вызывайте!
– И вызову, – пообещал голос. Клавдия, как ни прислушивалась, не могла разобрать, мужской он или женский. – Убирайтесь сейчас же! Совсем распустились!
Таня снова нажала звонок и держала довольно долго. Звонок заливался и даже похрипывал от натуги.
– Пошли, Танюш, – негромко сказал Клавдия. – Все равно его нет, только соседей нервируем.
– Мы не виноваты, что они такие нервные, – пробормотала Таня, не отпуская кнопку.
– Кому сказано, убирайтесь!! – закричал голос из-за соседней двери. – Я звоню в милицию!
– Звони!! – согласилась Таня громко. – Мы все равно не уйдем!
– Танька, чего ты разошлась? – дергая Таню за рукав, спросила Клавдия. – Сейчас и вправду милицию вызовут, и нас заберут.
– Ничего, – сказала Таня мстительно, – Андрюха нас из застенка вызволит в случае чего. Сам виноват. Нечего шляться неизвестно где.
– Сейчас приедут, – ехидно сообщил голос из-за соседней двери. – И если вы не успеете смотаться, будут вам неприятности! Попомните мои слова, будут!
– Это у вас будут, – неожиданно вступила в дискуссию Клавдия. – За ложный вызов знаете какой штраф положен?
– Ах ты, дрянь такая! – переполошились за дверью. – Она мне еще и угрожает! Ну-ка выметайтесь отсюдова, нечего трезвонить, когда хозяина дома нет!
– Уже есть.
Таня отняла палец от кнопки, а Клавдия чуть не скатилась с лестницы. Андрей не спеша поднимался на площадку. В руках у него были ключи, а вид замученный.
– Вы чего? – спросил он, дойдя до них. – Давно звоните?
– Давно, давно, Андрей Дмитриевич, – засуетились за соседней дверью, и все трое изумленно на нее уставились. Загремели замки, засовы, цепочки и перекладины, дверь приоткрылась, и в нее уставился одинокий блестящий глаз.
– Арестуйте их, Андрей Дмитриевич, – затараторили за дверью. – Они уже здесь полчаса болтаются и безобразничают.
– Мы? – удивилась Клавдия. – Мы безобразничаем?!
– И безобразничают, – подтвердил голос. – И звонят, звонят, как бы не стянули чего у вас, я уж хотела милицию вызывать, а тут вы подъехали, я в окошко глянула, ну, думаю, Андрей Дмитриевич сам разберется…
