кто тут ходит, по голосам знаю. Даже катерки. Раньше меня отец с собой брал, а теперь я не хожу.
– Почему?
– А лошади? – удивилась девчонка. – Как же мне уйти?
Действительно, подумала Марина. Как же уйти, если лошади ждут?
– Слушай, – помолчав, спросила она, – а как это вышло, что Мальчик его сбросил? Или он такой… с характером?
Девчонка моментально насторожилась, даже перестала совать в рот сигарету. Она так курила – сунет сигарету в рот, подержит и вытащит. Видно, противно ей было и непривычно.
– А кто не с характером?! Все с характером! Мальчик – хороший конь, и характер у него хороший!
– А раньше он никого не сбрасывал?
– Да чего ему сбрасывать-то? – закричала девчонка. – Он что, больной, что ли?! Он пять лет людей катает и никого не сбрасывал!
– Может, заболел?
– И не болел он!
– Тогда почему?
– Откуда я знаю! Не понравилось ему, может!
– А так… бывает?
– Как?
– Ну вот, чтобы не понравилось, и поэтому лошадь… сердится и нервничает.
– Ну, бывает, сердится, бывает, нервничает, но никогда он никого не сбрасывал! Да еще при мне! Он, знаете, как меня любит? Он для меня на все готов! Он же меня видел все время, он знал, что я рядом иду!
Марина быстро соображала.
– То есть так, чтобы ни с того ни с сего, взял и на дыбы, – так не бывает?
– У нас не бывает, – отрезала девчонка. – Может, где и бывает, а у нас хорошая конюшня, мы лошадей любим, и они нас любят, у нас тренеры самые хорошие, и конюхи тоже! Володька в прошлом году жеребенка домой забрал, потому что отопление выключили! Так он его на руках тащил! До самого дома! И спас! Он даже не заболел, жеребенок-то!
Значит, лошадь никто специально не пугал, она шла привычным маршрутом, каким ходит уже пять лет, и Зоя все время была в поле ее зрения, а это, оказывается, важно, и «конюшня у них хорошая», а Вадим упал и разбился насмерть. Девчонка говорит, что это невозможно – ну, почти невозможно!
Так-так…
– А Мальчика теперь ни за что не допустят людей катать, – печально сказала девчонка. – А он людей любит. Он без людей затоскует быстро, а меня разве кто послушает! Скажут, человека убил!
– Никто не скажет, – горячо возразила Марина. Ей жалко было девчонку и коня по имени Мальчик, которого подозревали в убийстве.
Девчонка только вздохнула печально, потушила сигарету о землю и далеко зашвырнула. Марина проводила окурок глазами.
– Пойду я. – Зоя поднялась и похлопала себя по джинсовым коленям, отряхнула как будто. – Поговорю с ним хоть, с Мальчиком-то, он ведь тоже переживает! Лошади, как люди, только еще лучше, потому что они подлостей не делают!
Марина проводила ее глазами, еще посидела, а потом пошла по краю обрыва.
Да. Что это за люди, которые делают подлости?
Павлик сказал про смерть Вадима – вот подлость какая!
Вадим что-то знал о той, первой смерти и собирался пойти в милицию. Но почему-то не пошел, а отправился «кататься на лошадке» и погиб. Совершенно случайно. Лошади не делают подлостей.
Будь на месте Марины полицейский капитан в выцветших и потертых джинсах, он непременно заподозрил бы во всем этом… умысел. Только какой? Какой?! Как можно заставить лошадь убить человека?
– Марина?
Она оглянулась так стремительно, что чуть не поехала с кручи вниз, засеменила ногами, охнула от боли и с размаху плюхнулась на попу, в кучу песка.
– Марина!
Юля немедленно и унизительно, как бабку, угодившую в лужу, стала тянуть Марину за руку, а встать у той никак не получалось, потому что ноги оказались почему-то выше головы, и так они ковырялись довольно долго.
– Хватит! – тяжело дыша, сказала наконец Марина. – Юля, хватит, отпустите меня!
– Я должна вам помочь! Вы же не можете встать!
– Юля, отпустите меня, кому я говорю! Я сама.
Юля посмотрела на Марину с сомнением. От жары и унизительного положения та была совершенно красная, лоб взмок, и, кажется, волосы на висках взмокли тоже.
