полжизни провел на зоне и его биография пред нами как на ладони?!
Бобров обиделся.
– Бросьте издеваться, шеф! Про покойника ничего не знаю, а про гаишников могу вам рассказать.
– Про каких гаишников? – не понял Максим Вавилов.
– Гаишники на перекрестке стояли, – разъяснил Бобров. – В палатке пиво брали и кальмаров! Вы что? Забыли?
– Забыл, – признался «шеф» русского сыска. – Голый покойник был гаишником?
– Вам бы все шутить, – вдруг решил обидеться Бобров, – а я старался, как бы!
– А я учи-ил! – передразнил его Максим Вавилов.
Ему было тридцать два года, он был Вовиным начальником, и ему все еще хотелось быть… лучшим.
Вова Бобров не мог знать ничего такого, чего не знал бы Максим Вавилов. Ну просто по определению не мог, и все тут!
– Гаишники как бы пару машин проверили, ну, может, четыре, а потом снялись и уехали, когда пиво допили. Никаких подозрительных машин вроде не заметили, но они ж не каждую проверяли! Вроде помнят, что одна машина как бы к дому подъезжала, а потом на бульвар вырулила, но с такого расстояния ни номеров, ни марку они не разглядели как бы. Зато одна очень любопытная деталь выяснилась.
– Как бы, – подсказал Максим Вавилов, и Вова обиделся окончательно. Надулся и стал говорить, что если «шефу» оно не надо, то ему, Вове, оно и вовсе не надо, и стал бы он париться, если бы знал, что «шеф» так отнесется.
– Хватит языком молоть, – приказал Максим Вавилов. – Что за деталь?
– Мотоцикл, – заговорщицким тоном сообщил Бобров. – Там был мотоцикл!
– Где? – не понял Максим.
– Да у дома, где голого покойника нашли! Гаишники видели, как мотоцикл к подъезду зарулил и еще долго стрекотал. Во сколько свидетельница первый раз позвонила?
– Я не знаю. Да это можно у дежурного по журналу посмотреть!
– Вот! – как в детективном кино сказал Вова и поднял палец. – Вы смотрите в корень, шеф! Если там был еще какой-то мотоциклист, понятно, почему ее сразу не замочили, пока она рядом с трупом нас поджидала!
Максим подумал немного.
– Подожди, Володь! Свидетельница нам про мотоцикл ничего не говорила. Так?
– Так.
– Гаишники видели мотоцикл. Так?
– Так.
– Ну и что? Может, мотоцикл раньше приехал, еще до того, как труп под лавкой оставили?! Да скорее всего, так оно и было!
– Все может быть, шеф, – сказал Вова радостно. – Только это все очень легко проверить! Когда был первый звонок от свидетельницы, известно! А потом она Ерохину каждые десять минут звонила! Когда мотоцикл подъехал, тоже как бы известно, гаишники сказали! И они же, между прочим, доложили, что мотоцикл к дому завернул после того, как машина заезжала! После, понимаете?! Значит, мотоциклист этот мимо трупа и нашей свидетельницы точно не прошел бы! Тогда получается, что свидетельница врет и выгораживает мотоциклиста! А зачем она это делает?!
– Подожди, Вова, – жалобно попросил Максим Вавилов. – Зачем ей выгораживать мотоциклиста?!
– Вот и я спрашиваю – зачем?! Почему она вам не сказала, что мотоцикл к подъезду подъезжал уже после того, как она труп обнаружила?!
Максим вспылил. Ему страшно не хотелось думать о том, что Катя Самгина может невзначай из свидетельницы превратиться в сообщницу или подозреваемую.
– Да мы пока не знаем, до или после. Нужно по журналу звонков посмотреть и с показаниями гаишников сравнить.
– Конечно, нужно, шеф, – ласково сказал Вова Бобров. – Только все равно выходит, что свидетельница вам соврала как бы. А может, она и во всем остальном врет. Надо запрос в Питер отправлять, личность выяснять.
– Лейтенант, – произнес Максим веско. – Что значит – врет во всем остальном? Ты чего, подозреваешь, что она мужика удушила струной, раздела догола и в наручниках приволокла к подъезду?!
– Может, соучастница? – предположил лейтенант. – Кстати, мотоцикл я нашел как бы. Он в том подъезде только один, и рассекает на нем… сейчас скажу… да где ж она?! А, вот она где!
Он вскочил с места, схватил с пустующего стола свою папку, порылся в ней и прочитал:
– Василий Савченко. Живет в том же подъезде, что и подозреваемая…
– Свидетельница, – поправил Максим Вавилов.
– Ну да, как бы свидетельница. Савченко снимает квартиру у Голубкиной Анны Дмитриевны, тридцать девятого года рождения, бывшей дворничихи. Квартира на первом этаже, мотоцикл закатывает прямо в дверь. Все.
Вова подскочил, покрутился на месте и залпом выпил у Максима из кружки остывший чай.
