Возможно, про юристов он наврал потому, что в этом случае его трудно было проверить. К юристам никто и никогда не обращался «просто так», и никто с ними не дружил. Кроме того, шеф абсолютно уверен, что его секретарша тупа и запугана, а юристы – птицы высокого полета, каста браминов, и Варвара не посмеет к ним сунуться.
Варвара сунулась. Шеф к ним не приходил.
Варвара выбралась из-за стола и подошла к альпийской фиалке. Фиалка была равнодушной и прекрасной.
А если Петр Борисович умер
Да. Вполне.
Тогда что за шум она слышала из приемной? Именно на этот шум она вбежала в кабинет и нашла труп Петра Борисовича! Если он к тому времени уже давно умер, значит, не мог скакать по кабинету и не мог свалиться со стула, как она решила поначалу.
Из-за темных очков казалось, что давно наступили сумерки. Варвара приподняла их и заглянула вниз, чтобы убедиться, что еще не ночь. На улице был день, весело стучали по подоконникам капли, воробьи возились и неистовствовали в лужах, люлька мойщиков окон висела на уровне третьего этажа, а самих мойщиков не было видно – они вообще себя работой не утруждали.
– Скучаете, Варварочка? – спросила позади нее Илария. – Нечем заняться? Владислава пришла?
– Пришла, – ответила Варвара и опустила на нос очки.
– Вы бы хоть помогли ей, Варварочка! У нее дел полно. В отличие от вас.
Варвара промолчала.
Ее дом разгромлен, ребра болят, под глазом синяк. Ее обещали убить, если она не найдет полмиллиона чужих денег.
Черт с ней, с Иларией!
– И не забудьте бюллетень, Варварочка! К праздникам будет премия, и я никак не смогу ее подписать, если окажется, что у вас нет оправдательного документа.
– Я завтра зайду в поликлинику и поставлю штамп, – уверила ее Варвара. Штамп ставить было не на что, «документа» у нее не было, но Таня что-нибудь придумает!
В дверь заглянул тот самый Степка, которого Галина Львовна из хозяйственной службы отправила чинить жалюзи. Илария моментально скрылась. Еще не хватало ей разговаривать со всякими Степками!
– Ну, сделал я, – мрачно сообщил Степка. Многочисленные карманы его комбинезона оттопыривались от инструментов, вид был унылый. Почему-то у всех, кто работал в хозяйственной службе, был исключительно унылый вид, как в прежние времена у жэковских слесарей. – Только ты того, передай им, чтоб они не того…
– Не чего? – уточнила Варвара.
– Не дергали чтоб желюзь эту! – Он так и сказал «желюзь», да еще носом шмыгнул угрожающе. – Они дергают, а я потом чини!
– Такая у нас с тобой жизнь, Степа, – философски заметила Варвара, – все нас дергают, как эту самую желюзь!
– Во-во, – подтвердил Степа, – да она и не нужна им ни фига, они три месяца сидели в темнотище, и ничего, а теперь приспичило, давай починяй!
– Им проветривать надо. У них компьютеры.
– Ты скажи своему, пусть им кондеры поставят. Чего лучше!
– Варварочка, что там у вас за дискуссия? – из приоткрытой двери громко спросила Илария. – Сейчас Альберт Анатольевич может выйти, а у вас опять… посетители!
– У меня хозяйственная служба, – проинформировала Варвара и улыбнулась Степе. Он закатил глаза и сделал неприличный жест в сторону комнаты Иларии. Варвара махнула ему рукой.
– Какая еще служба! – в сердцах сказала Илария и вышла в приемную, но Степы уже и след простыл. – Охота вам возиться со всякими идиотами, Варварочка! Знаете? С кем поведешься…
– В хозяйственной службе доктора наук не работают, – отрезала Варвара, – это, конечно, очень странно, но – нет, не работают. А без нее никуда, Лара, без хозяйственной службы! Вот прямо над нами в мужском туалете прорвало канализацию. Говорят, презервативами забило. Если до вечера не починят, все к нам потечет, а у нас ремонт недавно сделали.
Месть была так себе, средненькая, но все же Варвара очень гордилась собой. Глаза у Иларии стали круглыми, и неподдельный ужас заструился из них, как дым изо рта факира.
– Что вы говорите! – пробормотала Илария и даже посмотрела на потолок, как бы опасаясь, что сию минуту на нее обрушится дерьмо, смешанное с презервативами, и даже носом потянула, не пахнет ли.
Ничем не пахло, кроме Владиславиного овощного рагу.
– Сделайте договор с Нижним, Варварочка, – распорядилась Илария, – на следующий сезон нужно внести изменения. Все в компьютере. Я буду… у Владиславы, если Альберт Анатольевич меня спросит.
У Владиславы – значит, на кухне, стиль «Домино». Будут курить, кушать кофей, обсуждать Варвару – толстую дуру.
А тот самый спасительный кусочек шероховатого картона с записанным мобильным номером остался в сумке, брошенной под вешалкой в главном зале королевского замка. Так что позвонить она не сможет никогда.
