– Я, – язвительно сказал Владимир Петрович, – не стану. Я не Макаренко и не этот… как его… знаменитый педагог Ушинский. Ребята научат. Без меня. Будет делом заниматься, а не по улицам фордыбасничать!
– Володя…
– Маша, когда ты сдала тот нож в утилизацию?
Она помолчала немного, как будто не сразу сообразила, о чем он спрашивает.
– Тот нож?
– Да. Тот нож, который ты нашла под кроватью у Лизаветы.
– Как только ее похоронили. В тот же день. У меня дежурство было, и я главного упросила, чтобы он не искал мне никаких замен. Я думала, что если одна останусь дома, то обязательно… с ума сойду. И страшно мне было. Очень страшно.
– А ты… все время одна находилась? Тебя никто не навещал?
Маша вдруг улыбнулась:
– Ты меня навестил. Разговаривал снисходительно и предлагал чай, кофе и соленые огурцы.
Архипов тоже слегка улыбнулся в ответ. Он думал о другом и подачу не принял.
– А кроме меня?
– Господи, Володя! Заходила Елена Тихоновна. Гурий Матвеевич какой-то журнал принес. Внизу оставляют, бесплатные, а он их зачем-то разносит. Олег Якименко, это… хирург наш.
– Ваш? – уточнил Архипов.
– Ну… наш, больничный…
– Сколько всего ключей от квартиры? Одна связка у тебя, вторая у Лизаветы, третья у соседей. Еще были?
– Не-ет, – протянула Маша убежденно, – не было.
– Точно?
– Точно. Вообще у нас были две связки, а потом мы решили сделать третью, для соседей. На всякий случай, ну, и чтобы Елена Тихоновна приходила делать уколы. А там один ключ очень сложный. Просто какой-то необыкновенный. За него слесарь сто рублей взял, представляешь? Я тете говорила, что лучше б мы вообще без ключей сидели, чем такие деньги платить! А она надо мной смеялась.
Архипов быстро и сосредоточенно соображал.
– Так. Новые ключи вы соседям отдали?
– Нет, новые я себе оставила. Он один ключ хорошо сделал, как раз который сложный, а второй не очень, его все время в замке… закусывает. Это тетя так говорила. Ну вот, я его и взяла себе, а то, думаю, Елена Тихоновна ни за что не откроет!
– То есть новые ключи остались у тебя, а старые ты отдала соседям. Правильно?
– Ну да. А что, Володя?
– Ничего, – ответил Архипов. – Ничего.
Ключи, полученные им от Гаврилы Романовича, были совершенно новыми, блестящими сальным металлическим блеском.
Выходит, слесарь сделал две пары новых ключей?! Одни были у Маши, вторые у соседей. Где находилась третья – старая – связка, которую Маша отдала Гуне и Елене Тихоновне?! Как у них оказались новые ключи, если Маша отдала им старые – которые не «закусывало» в замке?!
Как это выяснить? Архипов не знал никаких других способов выяснения, кроме «задать вопрос – получить ответ». Еще он понятия не имел, как узнать, правда или ложь то, что предлагается ему в качестве ответа!
– Маш, а что за слесарь делал ключи?
– Господи, да наш! Дядя Гриша, с пятого этажа! Володь, но он уж точно не имеет никакого отношения к… нам! Тетя его не любила, она вообще алкоголиков на дух не переносила, внуков его жалела, ну… и все. Он тут ни при чем.
– Посмотрим.
– Что?
– Посмотрим, говорю. А ты точно помнишь, что отдавала соседям
Мария Викторовна Тюрина нетерпеливо и выразительно фыркнула:
– Да. Помню.
– Маша, не ходи пока домой, – распорядился Архипов, – посиди здесь.
– Зачем?!
– Маша, я тебя прошу! – Владимир Петрович поднялся и одним глотком допил кофе. – Домой не ходи. А лучше… дай мне свои ключи.
Она недоверчиво улыбалась – не верила, что он не разрешает ей идти домой и даже хочет забрать у нее ключи.
