напиток, к которому прибегают люди в моменты шока.
— Садись, папа, мне нужно кое-что тебе сказать.
Старик внимательно посмотрел на нее.
— Надеюсь, это хорошая новость, — пробормотал он, выдвигая стул и усаживаясь на него.
— Я так не думаю. — Сюзи взяла чашки и блюдца и поставила их на стол. — Компания, которая купила «Беллемонт»…
— Да? — произнес он хрипло.
— Действовала от лица Ника Конрадса. — Она подошла к отцу и опустила руки ему на плечи. — Пожалуйста, не расстраивайся, папа.
Сюзанна не была готова к такой реакции: отец низко склонил голову и почти касался лбом стола.
— Господи, это все-таки произошло, — простонал он.
— Ты знал, что такое может случиться?
Маркус кивнул.
— Я не встречал в жизни никого, похожего на Конрадса. В некоторой степени я боялся его. Для тебя это звучит глупо?
— Нет. — Теперь она прекрасно понимала состояние отца.
— Почему мы не догадывались? — спросил Маркус, правая рука его нервно дрожала.
— Наверное, думали, что Ник никогда не вернется в наш город.
Отец неловко ерзал, барабаня пальцами по дорогой деревянной столешнице.
— Он ведь стал крутым, да?
— Ник сейчас очень богат.
— Я следил за его карьерой, — проговорил отец сухо, доставая сигару из нагрудного кармана и зажигая ее.
Сюзанна отвернулась, когда поплыли колечки голубого дыма.
— Тебе не следовало бы курить, — предупредила она, открывая окно. — Не могу видеть, как ты губишь свои легкие.
— Какая теперь разница! — В его голосе звучала жалость к самому себе. — Итак, он по-прежнему влюблен в тебя? — Маркус внимательно посмотрел на дочь. — Ты ведь виделась с ним?
— Кого я не ожидала увидеть в имении, так это Ника.
Сюзанна взяла свою чашку, намереваясь выйти с ней на улицу, но отец остановил ее:
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Папа, Ник ненавидит нас. — Сюзанна повернулась к нему, ее голос был так же тверд, как и его. — Ты ожидал чего-то другого?
— Боже! Я мог бы упечь его в тюрьму. Разве он не понимает, как ему повезло?
Она что, обречена всю жизнь терпеть отцовскую ложь?
— Папа, когда ты наконец поверишь, что я все знаю?
Старик нахмурился, облокотившись на стол.
— Что знаешь? — рявкнул Маркус, срывая свое плохое настроение на Сюзанне.
— То, что ты придумал несколько лет назад, а Мартин осуществил. В конце концов, Мартину пришлось сознаться.
— Ну, естественно! — презрительно хмыкнул отец. Когда он волновался, речь его становилась несколько невнятной. — Почему я раньше не понял, что он был слишком слаб для нашей семьи!
— А как бы ты поступил, если бы удалось вернуть то время? — Сюзанна поставила чашку на стол, на душе у нее скребли кошки.
— Точно так же, — раздраженно ответил отец. Меньше всего на свете я хотел, чтобы ты вышла замуж за Конрадса. Но совершил ошибку: дал ему повод надеяться. Пускал его в дом. Не замечал, что он был слишком уверен в себе и чертовски высокомерен.
— Он всегда заботился обо мне.
Даже отцу пришлось это признать. Он задумчиво покивал, стряхивая пепел на блюдце.
— Я хорошо к нему относился, пока вы не выросли. Но со временем понял, кем он стал.
— Кем? — умоляла Сюзанна. — Кем он стал?
— Мужчиной, способным отобрать тебя у меня навсегда.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Большую часть дня Ник бродил по имению, переполненный чувством горько-сладкой ностальгии, где центральное место принадлежало Сюзанне. Он вспоминал прошлое, их совместные игры двадцать с небольшим лет назад.
Россыпи цветов приветствовали его повсюду изысканной роскошью. Рододендроны, высокие, как деревья, радовали глаз изобилием красок: розовые, темно-красные, фиолетовые, белоснежные. Даже великолепное сочетание золотисто-желтого и оранжевого присутствовало здесь.
Однако вид конюшен расстроил Ника. Они находились в запустении, все лошади были распроданы…
Затем Ник обошел ровные виноградные ряды, покрывавшие крутой каменистый склон холма нежным золотистым ковром. Вот «Vitus Vinifera», из него делали священное вино, начало производства, которого теряется в середине античных веков. А вот «рейнский рислинг». Его трехдольные листья имели шероховатую сморщенную поверхность, пятнистые желтовато-зеленые ягоды образовывали маленькие крепкие цилиндрические кисти. Ник осторожно приподнял их, вдыхая ни с чем не сравнимый аромат. Вкусы большинства людей многие годы склонялись к сорту «шардоне» как лучшему столовому вину, но Ник всегда предпочитал знаменитый виноград Рейнской долины за присущий только ему тонкий вкус.
Все это теперь находилось в его владении. Только Ник не знал, что виноградники настолько запущены. Упадок был виден во всем, и этому следует положить конец.
Грандиозные планы начали рождаться у него в голове. Необходимо вернуть Ганса Шродера и его сына Курта.
Шродеры, немцы по происхождению, как и все немецкие поселенцы, основавшие винодельческие заводы в долине Баросса, достигли в производстве вин рекордных результатов. Несколько поколений Шродеров работало на Шеффилдов с того момента, как первый владелец «Беллемонта», Эдвард Шеффилд, решил начать производство вина для себя и своих друзей.
Старинный двухэтажный винный завод с подземными хранилищами представлял собой необыкновенно живописное помещение, пропитанное винными ароматами. Кирпичную кладку теплого янтарного цвета украшал вьющийся табак.
Завод следует основательно отреставрировать и оснастить. У Ника мало свободного времени, но он наймет подходящих людей, а те позаботятся обо всем остальном.
Нужно наладить выпуск белых вин, сосредоточив внимание на повышении качества, решил Ник. Ему придется поставить на виноградниках управляющего и знающих специалистов, чтобы достичь желаемых результатов. Для жителей округи появятся рабочие места.
Главное — это виноградники, но нельзя забывать и конюшни. Он создаст школу верховой езды, предложит уроки для всей местной ребятни, а не только для детей богатых. А лучших лошадей, возможно, следует держать отдельно, для взрослых наездников.
Неизбежно мысли Ника возвращались к Сюзанне. Она обожала этих красивых длинноногих созданий. Он вспомнил о временах, когда они вместе катались верхом, галопом объезжая округу.
Ник и Сюзанна упивались обществом друг друга и видом величественных гор.
Ника всегда удивляло, почему Шеффилд разрешал ему брать любую лошадь. Но уже тогда, несмотря на высокомерие и снобизм, Маркус Шеффилд понимал, что Ник прекрасно умеет ездить верхом и любит лошадей. Полученными навыками Ник был обязан Сюзанне. Это она настояла, чтобы он вместе с ней посещал школу верховой езды. Фактически с самого первого урока Ник мог усидеть как на норовистой лошадке, так и на животном чистых кровей.
