игру. В предпринимательство. В поцелуи.
В любовь?»
Очков, которые он набрал, было достаточно, чтобы заслужить уважение, но маловато для победы. Как он и говорил.
– А у тебя хорошо получается, – сказала Пеппер, когда он вновь уселся рядом с ней.
Он заглянул ей прямо в глаза и с невинным видом ответил:
– У меня отличная координация движений.
Пеппер смотрела на него, не мигая.
– Ты пытаешься меня смутить, но у тебя ничего не выйдет. Лучше расскажи, почему ты не стал настоящим ученым.
Стивен пожал плечами.
– Я им и не был никогда. Зато у меня отлично получается объединять результаты различных исследований и применять их на практике.
Пеппер задумалась.
– По-моему, очень многие это умеют.
– Нет. Ученые – ужасные снобы. И очень ограничены. Ни один ученый-исследователь не выйдет за рамки своей специализации. А обычные бизнесмены не разбираются в науке. Вот так мне и удалось подмять под себя эту территорию. – Он поморщился. – Поэтому я получил звание профессора. И делаю двадцать дел одновременно.
– А я считала тебя предпринимателем, – медленно произнесла Пеппер.
– Я и был им, но недолго. Теперь я лишь номинальный руководитель собственной компании. По крайней мере, пока не покончу с этой каторгой. Но сначала я был химиком. Прости! Тебе стало скучно?
– Нет, – ответила Пеппер. Ей так сильно хотелось к нему прикоснуться, что ее бросило в жар. И он еще считает себя скучным?
Стивен усмехнулся.
– Не надо мне льстить. Я же знаю себя. Я всегда был скучным. А когда разрабатывал метод синтеза питательных веществ, со мной и вовсе было невозможно общаться. Кортни однажды сказала, что я мог проговорить весь званый ужин, ни разу не переведя дыхание и не вспомнив о еде. Она вечно была недовольна.
На мгновение Пеппер поморщилась. Какая еще Кортни?
Ей очень хотелось спросить, но она не осмелилась. У нее не было права спрашивать.
Вместо этого она поинтересовалась:
– Ты всегда хотел этим заниматься?
– Делать синтетическую пищу? – Стивен посмотрел на нее как на сумасшедшую. – Какой же мальчишка мечтает об этом? Я хотел полететь в космос. Или спасти мир.
– И как же ты опустился до синтетической пищи?
– У меня обнаружились способности к химии. – Он откинулся на спинку дубовой скамьи, глядя на стойку бара, где царило оживление, и рассеянно улыбаясь. – Я устраивал потрясающие взрывы. Это сделало меня популярным.
– Что?
Он заложил руки за голову.
– Я был не таким, как все, когда дело касалось школы. Мне нравилось учиться. Но я был выходцем из района многоэтажек, где все дети моего возраста были ярыми футбольными фанатами и целыми днями шатались по центру города. Их интерес к науке выражался лишь в кражах автомобильных запчастей. Ни братьев, ни сестер у меня не было. Я был очень одинок.
Пеппер покачала головой.
– Представить себе не могу, – робко сказала она. – Наверное, это было ужасно.
Стивен выглядел удивленным.
– Тут были свои плюсы. Все ребята, похожие на меня, жили в другой части города, в благополучных предместьях, и у каждого были книги и нормальная семья. И, конечно, они не доверяли этому хулигану с вражеской территории. Но я выучил их язык и умел делать потрясающую взрывчатку в банках из-под собачьих консервов. В конце концов, они признали меня за своего. Честно говоря, родители моего друга Тома буквально усыновили меня, когда мой отец погиб. – Его улыбка стала печальной. – Именно из-за Тома я и выбрал Мэгги.
– Мэгги?
– Колледж Королевы Маргарет, благослови его Бог. Отец Тома работал здесь. И мы оба поступили. – Стивен снова окинул взглядом стойку бара. – Мы пили здесь, когда нам было столько же лет, сколько этим парням. А эти идиоты из преподавательской гостиной думают, что я не забочусь о колледже. Кто еще сделает то же, что делаю я? Может, я и не добился признания в научном мире, но, ей-богу, я нужен им.
– А ты хочешь добиться признания в научном мире? – задумчиво спросила Пеппер.
Стивен пожал плечами.
– Мы все хотим, чтобы нас уважали, – уклончиво ответил он.
