выживать, приспосабливаться и обретать новое «я» в новых условиях. Это я понял, еще когда меня упрятали в изолятор космолета. Теперь я получил массу подтверждений: казармы, учебный план, вся эта суета за окнами… Не знаю, кто и почему решил, что подобная армия может вести эффективные боевые действия, но пушечного мяса таким способом он наберет предостаточно.
Дремов задумчиво посмотрел на меня и молча кивнул. В его расследовании появился один из искомых ответов: стало ясно «почему». Оставалось выяснить — «кто» и «зачем»?
Нас поместили в небольшую комнатку в совершенно незнакомом здании, причем довольно далеко от прежнего места обитания. Мы смогли убедиться, что прячут нас все-таки не на космической станции, а на какой-то планете, к тому же мы в общих чертах познакомились с планировкой приютившего нас городка. Ничего особенного в нем не было, только полубезумная архитектура, вялая и какая-то безвкусная жизнедеятельность снующих по улицам вооруженных андроидов и людей, развернутая до истерии сеть развлекательных заведений и совершеннейшее злоупотребление голографической рекламой. Участники рекламных роликов бегали по тротуарам, бросались под колеса экипажей (впрочем, у местных машин никаких колес не было, они просто низенько летали) и главное — переплетались с действующими лицами абсолютно чуждых сюжетов. Это было бы забавно, если бы не бесконечность повторов одного и того же. Например, под нашими окнами медленно проезжала Армия Тьмы, вся в мятых доспехах, на боевых конях под попонами, увешанная холодным оружием и мертвыми головами. Сквозь это жутковатое воинство бодро и весело пробирались герои незатейливой рекламы йогурта. И так круглые сутки. Оскалы черепов в предвкушении кисломолочного праздника вкуса.
Гриша был упрятан в соседнее помещение вместе с ни в чем не повинным курсантом. Видимо, это и были казармы. Точно узнать это мы не могли, потому что нас никуда не выпускали, и спросить было просто не у кого.
Алена ходила по комнате и, сосредоточенно накручивая на пальцы локон, пыталась рассуждать вслух:
— Итак, мы в будущем. Верно?
Дремов, к которому был обращен вопрос, молча кивнул.
— От нас чего-то хотят, но чего — мы не знаем. Вернее, теперь знаем, что нам уготована участь неких «гладиаторов», но конечная цель этих грандиозных «сборов для военной переподготовки» нам неизвестна…
— Совершенно верно, — корректно до флегматичности подтвердил капитан и снова кивнул.
— Сбежать мы не можем, поэтому сидим и ждем какого-то приговора…
— Снова в точку.
— А нельзя вызвать какого-нибудь начальника и побеседовать с ним? Или хотя бы вырвать ему сердце…
Я осуждающе посмотрел на Алену.
— Я пытался, — ничуть не изменив спокойного выражения на волевом лице, сказал капитан и развел руками.
— Что же тогда делать?
— Вечный вопрос, — вмешиваясь в их диалог, буркнул я и снова выглянул в окно. — Послушай, капитан, если мы находимся в зоне действия искусственного перехода во времени — значит, где- то здесь находится некая аппаратура, создающая этот переход. Так?
— Почти. — Дремов вздохнул и терпеливо пояснил: — Аппаратура есть, только она расположена совсем не здесь. Проанализировав все факты, я пришел к выводу, что переход создан извне. Силовая установка расположена в другом мире. Судя по всему — в твоем…
Я даже онемел от такого заявления. Пару минут я смотрел на Дремова не мигая, а потом тряхнул головой и спросил:
— Это наша «ловушка»?
— Думаю, да, — капитан улыбнулся. — Остается открытым лишь один вопрос — кто из твоих сотоварищей додумался до всего этого безобразия.
Он кивнул на мрачноватый вид из окна.
— Кто-то решил уподобиться господу? — прошептал я. — Болезнь довольно старая и неизлечимая. Однако, каков масштаб! Как ни кощунственно это звучит, я даже горжусь своим злым, но гениальным современником.
— Перестань пугать окружающих, — потребовала Алена прижимаясь к моему плечу. — После того, как ты в подробностях описал сражение за Необулу, я боюсь, что этим современником можешь оказаться ты сам…
От такого предположения я невольно вздрогнул. А вдруг она права? Я покосился на Дремова и, заметив на его лице достаточно скептическую гримасу, немного успокоился. Нет. Конечно же, нет! Битву за Необулу, которая должна произойти через триста пятьдесят лет и одновременно уже произошла, я описал со слов Дремова. Это во-первых. А во-вторых, я в результате нашептываний капитана через мыслеусилитель написал рукописную книжку, а здесь создан реальный, вполне осязаемый мир, и это уже не слова.
— Мы должны найти точное место, куда проецируется фокус нашей ловушки, — сделал вывод я.
— Это возможно, но что мы тогда получим? — задумчиво спросил Дремов.
— Мы сможем проникнуть в лабораторию и отключить аппаратуру. Переход исчезнет, и все вернется в прежнее русло, — я посмотрел на Дремова. — Или я не прав?
— Теоретически, — капитан в сомнении покачал головой. — Только как ты воспользуешься фокусом? Не зная точной разницы высот, ты не сможешь гарантировать безопасность возвращения. Если фокус твоей «ловушки» спроецирован на десяток метров выше источника, то есть четырнадцатого этажа вашей лаборатории, то ты нырнешь в голубое свечение на этой стороне и рухнешь головой о стальную платформу с приличным ускорением на противоположной. Я не говорю о том, что будет, если перепад высот отрицателен…
— Я запущу в фокус наш верный «глаз», ему перепады не страшны, и разобью его на той стороне о рубильник силового щитка, — уверенно парировал я.
— «Глаз»? — Дремов удивленно выгнул одну бровь. — Где ты его возьмешь?
— Это должен знать мой верный оруженосец Гриня. Когда мы пошли на эксперимент, сопровождение «глаза» было первым обязательным условием.
— Тебя увезли от точки проникновения в неизвестном направлении на космическом корабле, разве ты забыл? — Дремов насмешливо скривился.
— А ты прямо из лаборатории попал именно туда, куда меня увезли с такими сложностями? Не куда-нибудь, а прямиком в тот же сборный пункт! Равно как и Антончик, Алена и вся наша честная компания! Чистейший блеф! — с теми же интонациями ответил я. — Посуди сам. Весь окружающий мир держится на одном стержне — постоянном переходе сквозь время, который создан нашей «ловушкой». Если представить, что фокус «ловушки» — это своеобразный луч, который проходит через три сотни лет и собирает на своем пути все, что ему попадается, то абсурдность этого мира более чем объяснима. Мы находимся на своеобразной свалке призраков из прошлого и настоящего. Ты же сам рассказывал, как фокус прошел через верфи Романцева в 2320 году и исчез портал Салмидесса, а промчался все тот же гипотетический «луч» мимо заводов Пирея — пропал портал Фасоса. Его же заложили в 2324 году именно на Пирее? Тридцать «Фудзи» маневрировали на окраине Поднебесной в 2353 году… Теперь проложи маршрут через три точки. Я не разбираюсь в астронавигации твоего времени, капитан, но абсолютно уверен, что получится прямая.
— Занятная теория, — Дремов снова задумался. — Однако вернемся к «глазу». Где же все-таки ты предлагаешь его искать?
— Здесь, — я беззаботно откинулся в кресле, — потому что, взлетев, умыкнувший меня
