только плохо, было темно… Нос такой… крупный и, мне кажется, сломанный, словно у боксера… А еще подбородок… Квадратный, со шрамом.
– Шрам слева, справа?
– Справа налево, сверху вниз, косой…
– Почему именно так, а не наоборот?
– Он, кажется, справа вверху чуть пошире был, ну я и решила… Не так?
– Правильно, – одобрил Иван Павлович, – соображаешь… Ну, господа аналитики-алкоголики-тунеядцы, какие будут соображения?
– Приметы так себе, – заметил Сошников, пыхнув крупным облачком.
– Поэтому наша очаровательная сотрудница до сих пор и жива, – неожиданно изрек Кирилл Мефодьевич.
– То есть? – заинтересовался Сноровский.
Все остальные тоже обернулись к матронарму.
– Этого субъекта видели многие, но единственным, кто рассмотрел незнакомца в черном балахоне достаточно хорошо, был воин Крабников, и он убит… – келл развел руками. – По-моему, тут все ясно…
– Логично, – признал Иван Павлович. – Выходит, Вере повезло?
– Он вряд ли собирался показывать ей лицо… Но в целом – да, повезло. Сущность могла прикоснуться к ней раньше, чем возник неизвестный спаситель, а тогда… – Кирилл Мефодьевич как-то угас.
– Эй, Феликс! А ты разве не касался той фальшивой стены в подземелье? – мгновенно сориентировался Сноровский.
– Только, чур, не стрелять! – Сошников поднял руки. – Я, подручный вселенского Проклятия Феликс Сошников, официально заявляю… – Он уронил руки на колени и усмехнулся: – Вы разве не поняли, Иван Павлович? Заразиться Сущностью могут только земляне. Келлы больны ею уже давно и все без исключения.
– То есть она следит за нами через вас?!
– А она реальна?
– Не морочь мне голову, Феликс! Отвечай на вопрос!
– Если принять по умолчанию, что Проклятие существует, то – да. Но даже если поблизости не будет нас, Сущность все равно увидит и услышит все, что ей захочется…
– Неверно, – возразил Евгений. – Если бы она была настолько всеведущей, ей бы не потребовалось подталкивать нас к поискам ответа на поставленные вопросы.
– К поискам Соловьева? – уточнил щепетильный Кирилл Мефодьевич.
Майор коротко взглянул на Веру и едва заметно кивнул.
– Выходит, Андрей сумел-таки найти способ борьбы с этой… Тенью? – предположил Сноровский.
– Иллюзию, – горячо возразил матронарм. – Он нашел не более чем иллюзию, а не реальный способ! Вы же видите, на что способно Проклятие?!
– Зачем же, в таком случае, оно толкает нас на поиски?
– А вы уверены, что это делает Сущность, а не тот незнакомец?
– А разве это не одно и то же – Проклятие и черный балахон? – удивился хранивший до сих пор молчание Федор.
Все посмотрели на парня так, словно он заявил, что заново открыл Америку.
– Мы всегда считали, что нет, – ответил Кирилл Мефодьевич после долгой паузы. – На Келлоде в таких балахонах ходили черные воины. Особая каста… вернее – вид существ. Когда начался кризис, они распространились по всей планете. Они просто наблюдали, ни во что не вмешивались, а к жителям относились вполне дружелюбно.
– И в чем выражалось это дружелюбие? – Федор заинтересованно подался вперед. – Раздавали гуманитарную помощь?
– Нет, но… – матронарм задумался. – Они всегда маячили где-то вдалеке, и у нас не было возможности их даже рассмотреть, но они никогда нам не мешали…
– Не мешали вам эвакуироваться на Диши…
– Хотя бы это…
– …а Сущности – захватывать планету? Ваша парадоксальная логика теперь понятна мне и без методов Соловьева. У вас просто нет никакой логики. Как у женщин. Даже еще меньше…
Федор снова откинулся на плетеную спинку и одним глотком допил все, что оставалось в бокале. Судя по запаху, все-таки коньяк…
*Все понимали, что дальнейшее обсуждение лучше отложить до утра, но просто пойти, лечь и уснуть был не в состоянии даже наименее удрученный ситуацией Сошников. Он сидел прямо на ковре, смотрел в огонь и медленно, но основательно накачивался алкоголем.
Федора, павшего в неравном бою с продукцией армянских виноделов, перенесли на диван. Плетеное кресло унаследовал Сноровский. За столом остался один Кирилл Мефодьевич, в нем проснулась патологическая любовь к чаю. Фарфоровый заварной чайничек давно опустел, а Вера была не способна заварить напиток снова по причине отчетливого дрожания рук, но матронарм не отступал и не сдавался. Он разыскал в кухонном шкафчике коробку заветного продукта в пакетиках и теперь только щелкал
