– Можно бы и в контратаку…
– Ты же не на войне…
– Товарищ полковник, – Тимофей вопросительно взглянул на Безносова.
– Ждем. Если действительно уйдут, выйдем, проверим… через десять минут.
– Альфа и омега, – вдруг прошептал Федор, подползая к Соловьеву. – Ты, красный и фиолетовый! – он схватил Андрея за плечи и встряхнул. – Ты понял? Ты наконец-то понял?! Слышишь меня?!
– Уйди, – слабо ответил Соловьев.
– Федя, аккуратнее надо с ранеными, – на выручку Андрею пришел Сноровский. Он зацепил Куриловича за воротник и оттащил в сторону. – Чего ты разошелся? Мы и так все поняли…
– Она ушла, – прошептал Соловьев. – Тень ушла…
– Ну, в этом я сомневаюсь, – Иван Павлович присел рядом с Андреем. – Но очевидно, что именно такой вариант неприятен Тени, и именно на это намекал твой Некто. Вот почему Сущность устроила «черный ноябрь». Она хотела, чтобы мы увязли в драке с келлами. Она стремилась не допустить продолжения наших экспериментов с единым сознанием.
– О том же говорили и сами келлы, – добавил немного успокоившийся Федор. – Помнишь, «если бы у нас был такой, как ты»… «ты и альфа, и омега»? Это был намек на замкнутый круг разумов! – Курилович снова начал возбуждаться. – Намек на то, что Тень бессильна против такого варианта! Что надо было не останавливаться, тогда, в Управлении, а развивать эту мысль до конца! Понятно, что тогда-то мы думали о вещах более простых – вторжении келлов, воротах…
– Мы и не могли думать иначе, в этом расчет Сущности был верен, – заметил Безносов.
– Вывод – чем крупнее симбиоз разумов, тем меньше шансов у Сущности! – подытожил Сноровский. – Так?
Он взглянул на Соловьева. Тот согласно прикрыл глаза и прошептал:
– Жаль, что поздно… мы это поняли…
– Нет! Ничего еще не поздно! – горячо возразил Федор. – Тень попалась на ситуации, то есть показала, каким образом она мыслит, а это уже реальная пища для практических выводов! Я загружу информацию в «Вектор», и он просчитает все ее ходы!
– Поздно, – Андрей расслабился и затих.
– Что с ним?! – встревоженно спросил Безносов. – Он дышит?
– Пока да, – прощупав на шее Соловьева слабый пульс, ответил Иван Павлович. – На стол его надо, срочно…
– На кухонный?
– На операционный. Вскрытие всегда успеем сделать…
– Не довезем, – пробормотал Тимофей, поддерживая готовую рухнуть Веру. – Его сейчас встряхнешь – и все, склеит ласты наш феномен…
* – Обидно, – прошептал Соловьев, вновь приходя в сознание. Он обвел окружающих мутным взглядом и слабо улыбнулся.
Рядом с ним сидели Вера и Сноровский. Безносов, Тимофей и Федор обсуждали что-то, стоя чуть в стороне.
– Что? – Вера склонилась над ним и провела ладонью по волосам.
– Обидно, – повторил Андрей. – Теперь Тени никто не сможет помешать… Она захватит мир…
– Справимся, – заверил Сноровский. – Ты меня извини, но без тебя мы это сделаем так же хорошо, как с тобой.
– Вы намекаете на то, что я стал ее подручным? Да, получилось скверно. Хотел как лучше, а вышло… наоборот. Только вы не правы, Иван Павлович. Если единственное, что может остановить Тень, – это объединение разумов, значит, без меня у вас ничего не получится.
– Найдем другого феномена, – Сноровский похлопал его по руке. – Пока ты выздоравливаешь, он тебя подменит.
– Не найдете, – возразил Андрей. – Только время потратите. Будьте реалистом, Иван Павлович…
– Что ты предлагаешь?
– Безносов говорил, что эти способности есть в каждом и их можно… раскрыть… Давайте попробуем.
– Давайте, – легко согласился Сноровский. – Кого будем пробовать?
– Вас…
– Самоотвод. Старый я для таких откровений и вредный.
– Тогда полковника…
– Нет, Соловьев, – Безносов слышал их разговор, хотя по-прежнему поддерживал беседу с Тимофеем и Куриловичем. – Каждому свое. Нельзя человеку разрываться между делами. Так ведь и на самом деле в лоскуты порваться можно. Я не кандидат, да и мозги уже несвежие. Вот Женя был…
– Тимофей?
– С его психикой даже галлюциногенам не справиться. Ты скорее в ящик сыграешь, чем растормошишь
