Бородач подумал и протянул руку:
– Ефимыч.
– Володя.
– Ну ладно, Володя, чего тут сидеть? Пока солнышко не закатилось, идем, обсохнем.
– Куда?
– На крышу, куда еще? С нее знаешь какой вид? А-а, откуда тебе знать! Вы в Сиднее с этим «Мегаполисом» совсем глазами смотреть разучились. Вся жизнь сразу на извилины транслируется… На юг – площадь Гибсона как на ладони. Можно кины бесплатно смотреть, ежели не брезгуешь обычными объемными версиями. На север – Большую Песчаную видать. Ну и Сидней с Черным на востоке и западе просматриваются.
– Погоди, Ефимыч, скажи, я вот по трубе сюда приплыл, а куда еще такие трубы ведут?
– Куда? Ну… я ж не знаю, откуда ты начал.
– В подвал свалился, потом в студень какой-то, а когда нырнул поглубже, меня и затянуло.
– Лихо. – Бородач хмыкнул. – Знаю я тот подвал. Оттуда штук двадцать таких труб открываются. Некоторые к нам ведут, другие по Черному расходятся. Куда всю эту дрянь перекачивают, никто толком не знает… – Он доверительно наклонился. – И что за студень такой – тоже. А может, знают, да молчат. Тут у нас та-акие профессора есть… Самые настоящие! Да. Один из Сиднейского университета, целой кафедрой командовал, двое из Дарвина к нам пришли, а еще один с Тасмании убег. Но этот сильно пьющий, с него толку мало.
– Постой, ты говоришь, дрянь перекачивают? Так я же в воде по трубе плыл и в бассейне твоем вода.
– Это потому, что ты нырнул поглубже. – Ефимыч назидательно поднял указательный палец. – А водица, она студня тяжелее! Я ж тебе толкую: трубы, которые к нам ведут, воду сливают, а те, что верхние, – жижу эту липкую куда-то гонят. А что за жижа и куда ее качают – молчок! Понял теперь?
– Теперь да.
– А чего ты так озадачился-то? Не один был? Товарища утерял?
– Догадливый.
– Да-а… – Ефимыч вздохнул. – Судьба-судьбинушка… Ну, чего теперь-то горевать? Пойдем сушиться, заодно и помянем. Я тут такого виски нагнал… Чего ты, кстати, в подвал-то сиганул? Убегал от кого? Я с крыши видел, тут полицейские гравипланы летали, смолили кого-то на Жмуровской улице из всех стволов…
– Это долгая история. И совсем некстати.
– А-а… Ну правильно. Сначала вмазать. Разговоры после, на закусь…
…С разговорами так ничего и не вышло. Едва они прошли пару ступенек по винтовой лестнице, внизу хлопнула тяжелая дверь, и в зал с бассейном вбежали двое возбужденных молодых людей. Хорошо их рассмотреть в полумраке было невозможно, однако кое-какие детали угадывались. Один из парочки был повыше и коротко стрижен, другой силуэт – явно девичий: пониже, поуже в плечах и покруглее в бедрах.
– Ефимыч! – крикнул высокий. – Ты где?!
В голосе юноши сквозила тревога.
– Терпежу нет? – буркнул бородач. – Вы бы хоть не по три раза в день этим занимались. А то у меня койка скоро рассыплется…
– Да мы не за этим. – Юноша смутился. – Облава, Ефимыч!
– Ну, видел. По Жмуровке идут, дворы прочесывают. А нам-то чего?
– Так ведь в наши кварталы идут! Похоже, сегодня одним Черным дело не обойдется. Профессор приказал к тебе непременно заглянуть и предупредить.
– Молодец, предупредил. Чего дальше-то?
– Не знаю. Профессор не сказал.
– Ну и ступай, – мягко повелел бородач.
– А можно… мы у тебя облаву пересидим? – Парнишка замялся.
– Пересидите? – Ефимыч взглянул на его подругу и рассмеялся. – Ну, чего ж, если сидя, то можно. И чтобы на кровать ни-ни! Совсем продавили. Кролики. – Он снова обернулся к Волку. – Ну чего, идем?
– А облава?
– Сюда никто не сунется. Саркофаг же. Все боятся.
– Сегодня могут сунуться. – Володя сошел с лестницы и направился к двери.
Приоткрыв тяжелую створку на пару сантиметров, он выглянул на улицу. Виден был только кусок незнакомого перекрестка. Участвуя в облавах, Володя сюда не забредал. Видимо, это местечко действительно было центральным кварталом Свиней. Если так, то полицейские здесь точно не появятся. А вот спецагенты Управления – вопрос. После того как Волк сбросил «жучки» и улизнул от Колодяжного, генерал Арзамасов рассердился окончательно. Вон даже облаву организовал. Но пока перед саркофагом никто не отсвечивал. Местные попрятались в свои норы, а ловцы шарили немного западнее, на границе Свиней и Черного. Володя прикрыл дверь и обернулся к Ефимычу.
– Познакомишь с профессором?
– Чего? – Бородач растерянно развел руками. – Так ведь это… Сейчас до него не добраться. Он там, на
