– А здесь как очутилась?
– Удивлен? Мы с тобой не впервые встречаемся в странных местах.
– Но мы не сиамские близнецы, чтобы бродить повсюду вместе. Что ты здесь забыла?
– У меня осталось неоконченное дельце. Я не привела тебя, куда хотела. Забыл? Идем же, скоро здесь будет жарко.
– Куда?
– К Дому культуры имени Горького.
Она взяла Волка за руку и потянула в вестибюль метро. Определенно это была она, Анна. Та же настойчивость и энергичность. А еще что-то такое, чего не опишешь словами, но притягивающее будто магнит. Нечто превращающее любое прикосновение, взгляд и слово этой девушки в импульс, который заставлял сердце Володи на миг замереть, а затем биться учащенно. Странное чувство. Приятное, но странное. Даже при общении с Лерой ничего подобного не возникало.
Толпа была практически равнодушна к толкающейся парочке. Тем более что Волк и Анна были не единственными, кто устал смотреть на телевизионную заставку с необычным орлом. Народ начинал потихоньку двигаться и вниз, и вверх.
Эскалатор оказался до смешного коротким, но исправно работал. После влажной уличной духоты оказаться в подземелье было приятно. А когда идущая впереди поезда волна прохладного воздуха шевельнула волосы, стало совсем хорошо. Волк вдохнул поглубже и осмотрелся. Народу была тьма, но станция выглядела вполне пристойно, совсем не так, как загаженные дворики ближайших кварталов. Голубые вагоны остановились и пшикнули автоматическими дверями. На таких древних экспонатах Волк еще не катался. Даже в играх. В очередной раз восхитившись прорисовкой деталей, лейтенант шагнул в вагон. Вернее, позволил толпе пассажиров внести себя в него и прижать к противоположным дверям.
– Следующая станция «Речной вокзал», платформа справа, – объявил невнятный механический голос.
Волк про себя чертыхнулся. Справа – это там, где он обосновался, а значит, процедура «выноса и вноса тела» повторится. Ничего страшного, но все равно напряг.
– Нам почти до конца, – сообщила Анна.
Волк повернул голову, и ее губы едва не коснулись его щеки. Она прижалась к Володе сзади. Ощущения не те, но все равно приятно чувствовать ее тепло и упругость тела.
Анализируя свои ощущения, Володя не заметил, как поезд пролетел по закрытому метромосту над рекой, снова нырнул в темноту тоннеля и остановился. Двери открылись, как и было обещано, справа. Волка вынесло на платформу, и он едва успел прижаться к массивной колонне. Иначе поток взвинченных граждан просто утащил бы его за собой к очередному символическому эскалатору. Метро в этом городе глубиной не отличалось, но переполнено как настоящее. Когда волна «исходящего» народа схлынула, лейтенант попытался внедриться в строй «входящих» пассажиров, но почувствовал, что его держат за руки. И далеко не так аккуратно, как Анна. Володя быстро оглянулся. Прицепившиеся типы были какими-то серыми и одинаковыми. Будто бы средним арифметическим безликой толпы. Но держали они не средне, а очень даже крепко и вполне профессионально. Локтевой сустав зафиксирован и повернут наружу, кисть – на болевой. Вырваться из такого захвата не сумел бы даже капитан Колодяжный – неофициальный чемпион СЭБа по части единоборств.
– Стоять смирно. – Один из серых ухитрился поймать в гуле толпы паузу.
Второй что-то добавил, но его слова утонули в гомоне пассажиров и вое подъезжающего встречного поезда. Волк поискал взглядом Анну. Внутри вагона ее, кажется, не было. Значит, не все потеряно. Хотя что может предпринять хрупкая девушка против двух схвативших Волкова «волкодавов» (как ни печален такой каламбур)? К тому же не факт, что их только двое. Зато не подлежало сомнению, что эти ребята не африканские контрразведчики, а родные агенты СВБ. Ведь с точки зрения игровой программы Володя пока не сделал ничего предосудительного, и арестовывать его было не за что. А вот с точки зрения внутренней безопасности Управления…
Двери закрылись, и поезд укатил в черное жерло подземного пути. Волк проследил за тем, как обнулился таймер над въездом в тоннель, как запрыгали оранжевые цифры нового отсчета, и расслабил руки. Когда бесполезно сопротивление, следует применять хитрость. Например, сделать вид, что подчиняешься, а как только ловцы ослабят захват, неожиданно исполнить сальто вперед. С платформы вниз, на рельсы.
– Там восемьсот пятьдесят вольт, – будто угадав его мысли, предупредил левый конвоир. – Не батарейку лизнуть.
– Веди себя прилично и будешь в порядке, – добавил правый. – Сейчас народ чуток рассосется, и пойдем на выход. Понял?
Володя кивнул.
– Молоток. Прилично себя ведешь. Полшоколадки заработал.
Волк бросил короткий взгляд на таймер. Восемнадцать секунд. Какой, интересно, тут интервал между поездами?
– Меня же реабилитировали. Или вас Колодяжный не предупредил?
Володя понимал, что вступать с «внутренниками» в переговоры бесполезно, и на ответ не рассчитывал. Ему просто требовалось потянуть время. На таймере двадцать три секунды… Если интервал, как в Сиднее, осталось семь… Волны воздуха не было.
– Левое плечо вперед, – приказал конвоир.
Что он имел в виду, лейтенант понял не сразу, за что получил чувствительный тычок под ребра. Руки у ловцов были заняты, а значит, бил кто-то еще. Расклад стал яснее. Трое. Еще хуже.
Платформа более-менее очистилась, и конвоиры повели Володю к правому выходу. На таймере минута и четыре секунды. Медленно, слишком медленно бегут эти проклятые цифры! Еще десять шагов, и все, не вырваться…
