– Девушку я отправил в другую сторону, но сыщик упорно ведет Вечных по моему следу! Если ты сейчас же не остановишь погоню, тебе конец!
– Но я… не смогу! Как я им объясню?! Я… нет!
– Тогда объясню я!
В трубке запищали короткие гудки, и Смотритель уставился на экран мобильного, как на бланк приговора. Провидец буквально почувствовал, что на лбу у него подрагивает зайчик лазерного целеуказателя. Логично было бы спрятаться, хотя бы броситься на землю, но если Хамелеон отложит исполнение приговора на какое-то время, как Смотритель объяснит свое поведение Вечным? Нехорошим предчувствием? И почему оно вдруг посетило Смотрителя сразу после беседы с кем-то по телефону? Провидец завертел головой в поисках укрытия. Вот здесь, под насыпью! Если спуститься вниз и присесть, якобы чтоб вытряхнуть камешек из ботинка…
Смотритель быстро, но без спешки спустился по насыпи и почти ушел с возможной линии огня, но Хамелеон оказался настоящим снайпером. Для него лучшей мишенью была именно трудная мишень. И не потому, что враг хотел что-то кому-то доказать, нет. Достав Смотрителя в относительно безопасном месте, Хамелеон сбивал с толку других Вечных, не давал им понять, где устроил свою огневую позицию.
Впрочем, все эти тактические детали Смотрителю были уже неинтересны. Его сейчас волновало только красное пятно, расплывающееся по галстуку и дорогой сорочке, а также могильный холод, стремительно проникающий в каждую клетку тела.
«Исполнение приговора…»
Боль пришла позже и только на миг. Она была точь-в-точь, как в том странном сне про цитадель Вечности. И на смену боли, как было и во сне, пришло неестественно медленное падение в черную пропасть за воротами цитадели. Не хватало только человека в балахоне.
– Дмитрий! – донеслось откуда-то издалека.
Голос был знакомым. Смотритель обернулся. В створе распахнутых ворот стоял человек в черном одеянии. Капюшон упал человеку на плечи, и провидец сумел рассмотреть белокурые волосы и грубоватые, мужественные черты лица.
«Вот этот человек – Джонатан».
– Держитесь, мастер! – Джонатан попытался ухватить падающего Смотрителя за руку, но пальцы спасателя скользнули по одежде провидца, и падение в пропасть продолжилось…
– Все назад, ложись! – разведчик поднял мастера на руки. – Он где-то за той насыпью! Прикройте, я отнесу мастера в машину! Огонь, Хантер!..
– Бесполезно, Джонатан, – другой голос принадлежал Островскому и казался Смотрителю еще более далеким и гулким. – Разрывная пуля в сердце. Это смерть.
«Конец, – провидец попытался разглядеть во мраке провала заветную Вечность, но не увидел ничего. – И сны теперь будет видеть другой Смотритель, возможно, тот, кто был проводником в последнем сне. Помоги ему, Создатель, удержаться от соблазнов и не спасовать перед врагом…»
– Джо… на… тан, – прохрипел Чесноков, на секунду возвращаясь в реальность. – Смотри…
– Что? Молчите, мастер! Не тратьте силы!..
Замедленное киношное падение в пропасть на миг прекратилось, но уже в следующую секунду время обрело нормальную скорость хода, и провидец стремительно рухнул вниз, во мрак и безмолвие. В Вечность…
Тело мастера обмякло, и Джонатан медленно опустил его на землю.
– Чертыхаться в такой ситуации – кощунство, но… черт возьми, Джонатан, это уже слишком! – крикнул Островский, стараясь перекричать трещотку автоматического оружия. – Прекратить огонь! Хантер, отставить!
– Что я мог поделать? – разведчик закрыл мастеру глаза. – У врага преимущество. Он видит нас, а мы его нет.
– А спутник на что?
– Я не могу постоянно смотреть в компьютер, – спокойно ответил разведчик, при этом все-таки открыв комп. – Да, полминуты назад он был здесь, вон за той насыпью. Надо оцепить этот участок и прочесать.
– Чтобы Хамелеон уложил еще кого-нибудь?!
– Враг вернулся за Чесноковым, – убежденно заявил Джонатан. – Мастер не был самой легкой мишенью, не маячил на переднем плане и вообще ничем не выделялся из общей массы. Почему же враг убил именно его?
– Он босс. Все логично.
– Откуда это известно Хамелеону? «Засвечен» как руководитель операции я, а не мастер.
– Он мог видеть в офисе, как Чесноков нас пропесочивает. Сделать выводы ему было несложно. Даже на ходу.
– И все-таки я не вижу смысла. Зачем было так рисковать? Возвращаться, терять время, подставляться под шквальный огонь…
– Врага могло напугать участие мастера, – предположил разведчик. – Раньше-то такого не случалось. А уж если мы, сами того не подозревая, шли по следу слишком точно, Хамелеон просто обязан был сделать вывод, что нас наводит мастер.
– Смотритель! – осенило Островского. – Хамелеон решил, что Чесноков провидец!
– А это, случайно, на самом деле не так?
– Не знаю. – Островский бросил мрачный взгляд на лужу крови под телом Чеснокова. – Если так, нам с
