– Он предъявит его лично, – Иван усмехнулся и незаметно взглянул в сторону входа в терминал. – Можете забронировать на это имя и следующий рейс.
– Да, конечно, – служащий включил портал и коснулся пускового сенсора.
Диверсанты погрузились в молочно-белое сияние и спустя секунду сошли с приемной площадки двести первого сектора ремонтной базы Шестого флота. Стараниями все того же Ивана ни один из космических ремонтников даже не заметил, что на верфях появилось целых полтора десятка посторонних лиц. Задерживаться в транспортировочном модуле ребята не стали. Иван уверенно провел их по длинной цепочке гибких коридоров, и через пару минут юные разведчики остановились перед запертым шлюзом с крупной надписью «Коридор 202 – консервация».
– Вот мы и на месте, – констатировал Иван. – Теперь дело за вами.
Он повелительным жестом указал подчиненным на шлюзовые разъемы для подключения внешних электронных устройств. Взломщики и сами сообразили, что настал их черед проявить свои лучшие качества, а потому повторять команду не пришлось. Они проворно включились в сеть рембазы, и уже через пару минут диафрагмальные створки шлюза раскрыли огромный темный зрачок неосвещенного коридора. Предусмотрительный Иван придержал за плечо одну из смелых девиц, которая уже собралась шагнуть в открывшийся проход, и бросил в коридор одолженную кем-то из бойцов монету. Пластиковый диск медленно влетел в проход, но, вопреки ожиданиям, не упал, а продолжил полет по очень пологой траектории.
– Могла грохнуться затылком о порог, – назидательно сказал девушке Иван. – Там нет ни света, ни гравитации.
– Я умею передвигаться в невесомости, – горделиво выпрямляя спинку, ответила юная соратница.
Иван отпустил ее плечо и подал знак бойцам. Те взяли на изготовку оружие и осторожно нырнули в лишенный гравитации коридор. Когда их фигуры окончательно растаяли во мраке, взломщики наконец-то нащупали цепь управления осветительной системой модуля, и стены гибкого шлюзового тоннеля, словно пропитались белым светом. Равномерно рассеиваясь, свет смазывал перспективу, но до следующей двери было не так уж далеко, и разведчики отчетливо видели, что никаких препятствий на пути нет. Следом за освещением в сектор двести два вернулась и гравитация. Кроме собственных ощущений, осознать это Ивану помогли глухие звуки, произведенные растянувшимися на полу разведчиками, а также последовавшее за ними хихиканье девиц.
«Даже не по годам серьезные и умные дети остаются всего лишь детьми», – недовольно подумал Иван, входя в коридор.
Вскрыть вторые створки оказалось гораздо сложнее. Взломщики трудились над разрешением возникшей проблемы почти четверть часа. В конце концов это им удалось, но одному из ребят пришлось оказывать срочную помощь. Ему достался самый сложный участок защитной системы, и в пылу виртуальной борьбы он не заметил, что слишком увлекся отождествлением себя со своим интерактивным фантомом. Защита загадочного модуля была пробита, но платой за это стал сильнейший спазм сосудов в мозгу взломщика. У парня онемела правая половина тела, а его лицо исказила асимметричная гримаса. Один из юных биологов срочно сделал товарищу пару каких-то инъекций и, убедившись, что зрачки пострадавшего постепенно снова становятся одинаковыми по размеру, удовлетворенно произнес сакраментальную фразу: «Будет жить». Иван приказал одному из бойцов оставаться с пострадавшим, а сам присоединился к головной группе, которая в нерешительности теснилась у внутреннего входа в двести второй модуль.
– Входите, – предложил мальчик после недолгого исследования ментального фона в помещении. – Здесь никого нет.
– Что мы должны искать? – обводя взглядом длинные стеллажи с лабораторным оборудованием, поинтересовалась все та же смелая девушка.
Иван почувствовал, как ему хочется еще раз придержать ее и как неожиданно становится мокрой левая ладонь, та самая, что до сих пор хранила тепло недавнего прикосновения к плечу соратницы. Ощущения были для него новыми и немного пугающими. Он невольно вытер ладонь о ткань комбинезона и, смущенно откашлявшись, ответил:
– Я не слишком хорошо понимаю, как можно изменять последовательность генов в ДНК взрослых людей. Ищите приборы или операционные принадлежности. Или документацию, в которой есть упоминания об этом.
– Дело безнадежное, – заметила девушка. – Ведь здесь нет никакого информационного поля, а значит, нет и документов.
– Документы в формате плоского текста иногда хранятся на пластиковых носителях, – не слишком уверенно возразил мальчик. – На листах... Двести на триста миллиметров...
Мысленно он проклинал себя за неожиданный приступ необъяснимого смущения, но побороть его почему-то никак не мог. – Очень ценная подсказка, – приступая к обследованию груд лабораторного хлама, небрежно проронила девушка.
– Что ты ей объясняешь? – снисходительно сказал один из биологов. – Это ее надо было прозвать Дикой, а не ее братца...
– Это сестра Дмитрия? – удивился Иван.
– Двоюродная, – парень кивнул. – Интересуешься? Ее Диной зовут. Вот такое редкое имя. Созвучное, кстати, с кличкой.
– Оставьте свои конспиративные глупости для себя, – услышав реплику юноши, предложила Дина. – И так родители имя выбрали – хоть стреляйся, так вы еще и кличку приклеить хотите?
– Мне тоже не нравится, как меня назвали, – не зная почему, соврал Иван.
Дина отвлеклась от разбора научно-исследовательских завалов и с улыбкой взглянула на мальчика. Тот тоже судорожно улыбнулся и замер, словно опасаясь упустить хотя бы мгновение такой волнующей игры в «обмен многозначительными взглядами».
– Ну, я пойду работать, – сдерживая ухмылку, решил биолог. – Интуиция мне подсказывает, что все ценные сведения мы найдем в самом дальнем углу.
Ни Иван, ни Дина ему ничего не ответили. Они смотрели друг на друга, мысленно проживая все самые значительные эпизоды своих коротких жизней, и знакомясь таким образом за минуту лучше, чем многие простые люди за год.
