– Я... я не помню! – Севший на корточки оруженосец уронил голову на грудь и всхлипнул. – Я ничего не помню! Я словно провалился в какой-то кошмарный сон, а потом... проснулся и увидел, что мои руки в крови и ссадинах, а Кукла лежит на кровати и вместо лица у нее... сплошное... месиво!
– Затмение нашло, – сделал вывод Стелс. – Бывает. Твою жену зовут Кукла? Забавное имя. Не думал, что у титанов бывают такие имена...
– Это прозвище, – всхлипнул оруженосец. – Она человек... Она очень красивая... была...
– Не страдай, – жестко приказал марсианин. – В клинике ей сделают лицо лучше прежнего. Ведь твой хозяин Воин? Неужели он не найдет пару лишних тысяч, чтобы вернуть красоту жене своего верного оруженосца?
– Вряд ли она останется моей женой, – еле слышно прошептал Снайп, – после того, что произошло...
– Смотрю я на тебя и удивляюсь, – немного повышая тон, заявил наемник. – Ты вроде бы взрослый мужик, а распускаешь сопли, как младенец. Ты разве не знаешь, что женщины как собаки – чем больше бьешь, тем они преданнее. Кабан говорил, что у тебя рога выросли? Так вот, оруженосец, бил бы ты свою Куклу, начиная с самого медового месяца, не цеплялся бы сейчас пантами за люстры. И в людей сдуру не стрелял бы. А теперь думай сам, как поступить. Дальше в бега податься или с повинной к своему сержанту пойти. Он тебе, конечно, зачтет и раскаяние, и послужной список, до трансформации личности дело вряд ли дойдет, но...
– Меня сотрут, – качая головой, прошептал Снайп.
– Регрессия памяти к кризисному моменту, – нараспев процитировал Стелс. – Ты станешь совсем как новенький.
– Я не хочу, – простонал оруженосец. – Я не хочу забывать свою жизнь! Я не хочу забывать Куклу!
– Ну, попроси альтернативное наказание, – марсианин пожал плечами. – Пять лет на руднике Калипсо или внутри Атланта – отличное приключение для настоящего мужчины. Меньше тебе вряд ли дадут. Только в этом случае ты все равно ее потеряешь.
– Но если я буду скрываться, то тем более не смогу встретиться с женой, – возразил Снайп.
– Что я могу сказать? – Стелс развел руками и вздохнул. – Остается рисковать. Например, прийти к жене, попросить у нее прощения и убедить ее в том, что для вас обоих будет лучше, чтобы сержант – как там его? Джемисон? – чтобы сержант Джемисон закрыл дело о нанесении тяжких телесных повреждений. Если она подаст соответствующее заявление, по закону он будет обязан сделать это без всяких вопросов.
– Вы юрист? – с надеждой спросил Снайп. – Вы точно это знаете?
– Отчасти я связан с отправлением правосудия, – уклончиво ответил марсианин. – Но законы знаю не отчасти, а довольно хорошо.
– А как же Кабан? – Снайп сжал ладонями виски. – Меня же обвинят в его убийстве!
– Но ведь ты не стрелял, – тоном заправского адвоката напомнил Стелс. – Настаивай на этой версии, и тогда тебя будет судить не участковый, а Воин с помощью «спрута». В соответствии с законом «О наказаниях» особо упрямых преступников подвергают мыслесканированию. Если ты невиновен, любой «спрут» выяснит это за пять секунд.
– Мой пистолет! – вдруг вспомнил Снайп. – Он остался в баре! Если провести экспертизу, даже без вмешательства Воинов станет понятно, что я из него не стрелял!
– Ваш пистолет, господин «подзащитный», уже давно продан какой-нибудь банде, и в данный момент его используют в ограблении или заказном убийстве, – Стелс усмехнулся. – Публика в баре была самая ушлая, да и бармен не промах. Чтобы немного тебя успокоить, добавлю: девяносто девять к одному, что на вопросы полиции не сможет ответить ни один из посетителей. Они все прикинутся мертвецки пьяными, а бармен скажет, что в момент инцидента отлучался на склад и, к сожалению, пропустил все шоу.
– Я пойду к жене, – выпрямляясь, заявил Снайп. – Я буду умолять ее, стоя на коленях. Она добрая. Она меня простит...
– Тебе лучше знать, – Стелс пожал плечами и приказал лифту остановиться на третьем уровне. – Я прибыл. Всего хорошего, господин оруженосец.
– Спасибо за помощь, – с искренней благодарностью в голосе ответил Снайп. – Вы вселили в меня надежду...
– Больше не пейте, – лучезарно улыбаясь, посоветовал марсианин. – Вам не идет.
Створки лифта закрылись, и оруженосец двинулся дальше на поверхность, а Стелс ухмыльнулся и вошел в следующую кабину, которая двигалась также вверх, но в соседний сектор. Почву наемник подготовил достаточно плодородную. На уровне номер восемь полным ходом шло расследование убийства, причем занимался им весь второй отдел полицейского участка, ведь по свидетельствам очевидцев в деле был замешан неизвестный столичным системам идентификации марсианин. Такой поворот событий не позволял полицейским списать все на пьяную ссору и отложить дело в долгий ящик. По правилам, копы должны были уступить право расследования контрразведчикам, но профессиональная гордость требовала выяснить все детали, прежде чем передать дело. Оставленный в баре пистолет никто из завсегдатаев припрятать, конечно же, не успел, потому что не видел, где он лежит. Даже полицейские наверняка не сразу нашли его под самым дальним столиком. Стелс поправил кобуру с упрятанным в нее «Брагиным» Снайпа и усмехнулся. Пистолет, из которого оруженосец якобы завалил Кабана, укажет полиции на все тот же «марсианский след». Ведь брошенный преступником излучатель имел на рукоятке логотип «Беретты», компании, которая свыше девяноста процентов своей продукции поставляла на внутренний рынок Марса.
В том, что, получив эти улики, полиция начнет разрабатывать версию о марсианских шпионах, Стелс почти не сомневался. Вызванный такой серьезной версией переполох не мог не отвлечь внимание копов от больницы. Ко всему прочему, в дом Туркина направлялся Снайп. Убийца, пособник марсиан, извращенец, то есть социально весьма опасный тип...
Лифт доставил наемника на первый уровень практически к самым дверям больницы. Гибкая система лифтовых стволов Стелсу пришлась по душе. Это было удобно, и марсианин даже пожалел о том, что его родная планета не столь популярна, как столица, и города на ней расположены всего в один-два слоя.
