— Странный язык у этих землян, — подыграл Макс. — В словаре нет и половины слов…
— Да, стоит потренироваться, иначе «проколемся» на первом же выходе в свет. Так, Вася?
Совершенно сбитый с толку парень растерянно заморгал и ответил каким-то невразумительным мычанием.
— А к нам ты почему просишься? Задолжал, что ли? Хочешь в космосе отсидеться?
— Да нет, я… в натуре… ну… по правде к вам хочу… ну, чтобы летать там, планеты разные посмотреть…
— Эх, Вася, Вася, у нас не бюро туризма, а занудная и скучная контора. Это тебе не из автомата поливать, здесь старание необходимо…
— Так я это… ну, готов… я на «зоне» завсегда старался, ну, примерное поведение там и все такое…
— Пойдешь обратно, — внезапно став суровым, оборвал его я. — Скажешь, что я тебя ранил, но ловить не стал. Усекаешь?
— Да, начальник.
Я услышал, как на «Призраке», где-то за кадром, коротко, но громко хохотнул Макс.
— За тобой постоянно будет следить киборг. Знаешь, что за зверь?
Вася испуганно оглянулся и втянул голову в плечи.
— Он уже за тобой наблюдает, так что не вздумай безобразничать. Доберешься до своего шефа и доложишь, что и как. Запоминай все, что он будет говорить. Любые имена, даты, цифры. Напросись продолжать задание в Нагорном. Там с тобой свяжусь я или он, — я кивнул на изображение Макса в экране. — Все запомнишь — возьмем юнгой, нет — отдадим киборгу. Согласен?
— Возьмете?! Слово пришельца?!
— Век воли не видать… — ответил я на понятном Васе языке.
Вася энергично закивал, но, когда его взгляд упал на забинтованные руки, замер.
— А вы меня почините? Иначе в Нагорный пошлют кого-нибудь еще…
— Ах ты шантажист! — я рассмеялся. — Правую. Авансом.
Я открыл медицинский саквояж и включил автохирурга. Даже шлюпка «Призрака», формой и размерами маскирующаяся под популярный японский внедорожник, была оборудована по высшему классу. Через полчаса рука Василия была приведена в полный порядок, и перевербованный злодей был отпущен на дождливую свободу.
— Ни к чему это не приведет, — убежденно заметил из глубины мостика Макс.
— А что нам терять? — возразила ему молчавшая до сих пор Анна.
— С этим я согласен, просто хочу настроить вас на нужную волну. Чтобы вы не возлагали на этого дебила никаких надежд. Даже если его не шлепнут свои, ничего запомнить он все равно не сможет.
— Но ты-то сможешь? — вкрадчиво сказал я.
— Ты что, командор, действительно хочешь приставить меня к этому недоразвитому?
— Ты же у нас навевающий ужас киборг.
— Это нерационально! Направлять такого ценного сотрудника, как я, на такое бесперспективное задание!
— Встретимся в Нагорном, сотрудник, — отрезал я.
Кибер мгновенно умолк и поплелся собирать необходимое снаряжение.
— А куда вы отошлете меня, командор? — немного насмешливо спросила Анна, появляясь перед экраном на смену удалившемуся Максу.
— Пока что в бар, сварить к моему возвращению чашечку кофе, — парировал я скрытый укол.
Анна немного замешкалась, но, уловив, что мой взгляд вполне серьезен, гордо пошла к пищевому синтезатору.
«Вот Макс сейчас бы порадовался», — подумал я и усмехнулся. Кибер так и не смог простить Анне доноса, в результате которого прервалась моя предыдущая операция. Хотя он сам в ней не участвовал, мои интересы для Макса стояли на первом месте. Даже перед интересами Хозяев. Вот в чем кроется опасность самопрограммирующихся электронных мозгов: они начинают чувствовать привязанность и становятся не совсем объективными, что для кибера просто недопустимо. Я вздохнул и, съехав на обочину, включил полную визуальную маскировку. Через несколько минут, растворившись для посторонних глаз в сером дожде, мой «внедорожник» плавно приподнялся над затопленным шоссе и стремительно взмыл за облака, к висящему на орбите «Призраку».
5
Земля. Четыре дня назад
— Это не парусник, а речной толкач! Ему, блин, соляра нужна, а не ветер! — пожилой капитан со злостью бросил окурок за борт и вынул из пачки новую сигарету.
— Если мы не прибудем в Нагорный двенадцатого, твоему толкачу панихида будет нужна вместо соляры. Тебе тоже, — угрюмый тип в бронежилете поверх военной формы поднял автомат и ткнул стволом в козырек своего кепи, передвинув головной убор на затылок.
— Да мне на твои угрозы на… плевать! Идем против течения и ветра, блин, загрузка полная — аж четыре баржи. Будем гнать, чтобы успеть к двенадцатому — встанем, на хрен, будем телепаться — четырнадцатого до Нагорного доползем, к вечеру где-нибудь…
— Тринадцатого…
— Чего ты здесь за торги устроил? Сказано — четырнадцатого!
Наблюдавшая за спором женщина зябко повела плечами и поплотнее закуталась в прорезиненный плащ. Дождь припустил с новой силой, и она отвернулась от спорщиков, пряча под капюшоном лицо. В сыром воздухе отчетливо различался запах дизельного топлива и гниющей органики. Глухо стуча о борта, проплывали куски дерева и вспухшие трупы животных. Забыв от голода о неудобном дожде, над плавучей падалью кружились вороны. Из воцарившегося над разлившейся водной артерией серого полумрака то и дело доносились отчаянные гудки и перезвон медных рынд. Ни карты, ни бакены уже не имели никакого практического значения. Суда шли по памяти капитанов и наугад. Зачастую это приводило к авариям и столкновениям, но никто не останавливался ни на минуту. Вода прибывала, и, чтобы спасти хотя бы часть всего, чем был в прежнее время богат город, требовалась максимальная сосредоточенность на получении результата. Увезти как можно больше на предельное расстояние и вернуться побыстрее за новой партией.
— Вот ежели ты мне отольешь маленько из казенных цистерн, — капитан хитровато прищурился, — тогда нет вопросов…
«Угрюмый» ухмыльнулся и кивнул.
— Тебе только дай волю: все баржи к рукам приберешь.
— Ну, так что, отольешь? — гнул свое капитан.
— В клозет я наведывался полчаса назад, угомонись старый. Не придем в Нагорный в ночь с тринадцатого на четырнадцатое — пристрелю, — сказав это, автоматчик развернулся к шкиперу спиной и закурил дорогую сигарету, тщательно прикрывая ее ладонью от дождя.
Довольный результатом спора, капитан улыбнулся в седые усы и промычал отрывок из заглавной песни последнего альбома «Битлз».
— Почему ты не приказал ему как обычно, при помощи Великого Дара Внушения, Степан Андреевич? — женщина раздраженно вынула изо рта «угрюмого» сигарету и швырнула ее на железную палубу.
Автоматчик отреагировал на поведение спутницы достаточно снисходительно. Он достал новую пачку и, медленно распечатав ее, закурил снова. Женщина на этот раз промолчала и, плотно сжав губы, только они и были видны из-под капюшона, шагнула к перилам. Положив на прочные железные поручни руки, она без видимых усилий прогнула трубу перил до образования прямого угла.
— Вы расстроены, госпожа? — с оттенком почтения, но не более, спросил «Степан Андреевич».
