приблизилось к стене дома. Бойцы запрокинули головы в тщетной попытке рассмотреть невидимок. Угрожающе заклацали затворы. Погибнуть под обстрелом Барков не опасался, но пули могли демаскировать невидимок, ведь это был прямой контакт четвертой и пятой генераций «нанов». Как минимум в результате столкновения микроскопических бойцов люди смогут увидеть мельчайшие синие искры, а возможно, это приведет и к потере маскировки. Дальше все просто – выстрел из станнера и передача эстафеты снайперу. М-станнеров в руках у «черных» вроде бы не наблюдалось, однако это не значит, что поблизости не прогуливался кто-то имеющий такую игрушку или «гауссовку». В первом случае беглецам светило падение на асфальт, во втором – их могло размазать по стене. В обоих случаях – ничего хорошего.
Еще больше осложнилась ситуация, когда из оставшегося далеко позади окна на стену начали выбираться бойцы группы захвата. Барков прикинул расклад сил и начал карабкаться наверх.
– Саня, ты кого увидел? – крикнул вслед Климов.
Вместо ответа Саша махнул рукой в сторону точки старта.
– О! И эти прилипают! – Вася окликнул Тому с Евстратовым, и они тоже поползли наверх.
– Здрасьте, барышня, – проползая мимо незашторенного окна на последнем этаже, сказал Климов.
Барышня подпиливала ноготки, сидя на подоконнике в одних только трусиках. На приветствие она не отреагировала. Зато отреагировала догнавшая Василия Тома. Она отвесила Климову подзатыльник.
– Девица тебя в упор не видит. И не слышит сквозь стеклопакет. – Тамара взобралась на крышу первой и протянула руку. – Давай помогу, тараканчик мой похотливый.
– Не надо, – Климов, пыхтя, перебрался через водосток, – еще сбросишь из ревности.
– Тараканов тапочком надо, – заметил Евстратов, – надежнее всего. Ну и куда теперь?
– На ту сторону улицы. – Барков указал на высотку по нечетной стороне.
– Тут метров сто. Вряд ли мы разбежимся, даже с помощью наших маленьких друзей, – засомневался Евстратов. – Особенно Климов.
– Мы поедем. – Саша вскинул руку, указывая на уровень примерно пятого этажа здания напротив. – Видите открытое окно? Туда.
– На чем поедем-то? – обнимая себя за бока, простонал Климов. – Ни у кого обезболивающего нет? У меня, похоже, все ребра переломаны.
– Только вот. – Евстратов похлопал по кобуре. – Шприц. Потерпи, Алибабаевич.
Барков тем временем присел и оперся рукой о поручень ограждения крыши. Евстратов ничего не видел, но догадывался, что первым жестом Саша, условно говоря, забросил трос с виртуальной «кошкой» в открытое окно на той стороне улицы, а вторым – закрепил другой конец невидимой веревки на поручне.
– Пальцы не отрежем? Такая струна, получается, острее гильотины заточена.
– Если «черные» не выстрелят из М-станнера, С-четвертые уберегут и наши пальцы, и головы. Ну а если нас обнаружат и обработают… исчезнет не только броня, но и трос. Разобьемся нерасчлененными, не волнуйтесь.
– Вот успокоил! Ну прямо как психотерапевт. Много берете за сеанс?
Барков не ответил. Он схватился обеими руками за трос и после короткого разбега отправился в путь. Следом за ним упорхнула Тома. Полковник пропустил Климова и оглянулся. Преследователи были уже недалеко, но шли по крыше осторожно, опасаясь внезапной атаки невидимок. Евстратов помахал им рукой и, разбежавшись, поехал догонять остальных.
В последний момент, когда отталкивался от водостока, полковник поскользнулся и ударился коленом о перила. Повреждений он не получил, но гул от удара разнесся, казалось, над всей крышей. Евстратов почувствовал неприятный холодок в животе. Если «черные» услышали грохот, позиция почти демаскирована. Им даже необязательно искать привязанный к барьеру трос. Могут просто шарахнуть наугад из М-станнера, и все, финал погони.
К счастью, обошлось. За счет приличного перепада высот и мизерного трения к моменту прибытия в нужную точку скорость полета-поездки выросла почти до ураганной. Влетая в окно квартирки, Евстратов недостаточно сгруппировался, ударился ногой о подоконник и свалился на ковер.
– Да что сегодня такое! – поднимаясь с пола, пробормотал Геннадий. – Александр, а почему мы не спустились прямо на землю?!
– Там полно агентуры. – Саша аккуратно закрыл окно. – Отойдите к стенам.
– Кто здесь? – В комнату заглянул взлохмаченный парнишка лет шестнадцати.
– Что там, Мефодий? – послышалось из другой комнаты.
– Кажется, сквозняком окно захлопнуло, – ответил паренек.
– Иди есть!
– Иду, мам. – Юноша подошел к окну, открыл его, снова закрыл, несколько секунд понаблюдал за улицей, почесал (с элементами легкого массажа) причинное место и отправился на кухню.
– Хорошо, что мама дома, – шепотом проронила Тамара. – Не то мы застали бы его за рукоблудием.
– Возраст, – сдерживая смех, прошептал Климов. – Вот ему бы наши костюмчики! Я в его годы частенько мечтал стать невидимкой и оказаться в женских душевых.
– Ты и сейчас в окна заглядываешь, – шепнула Тома.
– Я и сейчас не откажусь в женской душевой побывать. Саня, может, нам в Таганском парке спрятаться, тут недалеко? Там бассейн новый. В женском душе нас точно не найдут.
– Мужчины – вечные дети. Всю жизнь какие-то игры. Саша, нам долго по стеночкам стоять?
– Я скажу.
