снова улыбается. Мы выпиваем, и Женька рассказывает:
– Четыре года я шел к этому. Все перепробовали — и лекарства, и заговоры.
– Подожди, — перебиваю я его. — Я у тебя на свадьбе не был и жену твою не видел. У тебя есть фото?
– Конечно. — Он поднимается, и я вижу, что его зацепило.
Женька, поддерживая стену, оклеенную дешевыми обоями, выходит и быстро возвращается, протягивая фотографию в рамочке. Со снимка на меня смотрит Женька, одетый в черный костюм и счастливую улыбку. Реально. Рядом с ним я вижу Катю. Да, да. Ту самую Катю из моих снов, что работает секретаршей у того Сергея, коммерческого директора из Москвы.
– Да, чувак! Теперь я тебя отлично понимаю, — говорю я, вспоминая перманентную тупость той Кати, и начинаю реально сочувствовать Женьке и где-то одобрять его поступок. — С такими иначе нельзя! Давай выпьем.
– Давай, брат, — соглашается он, и мы пьем, погружаясь каждый в свои мысли.
Затем мы закуриваем и курим.
– А знаешь, кто у меня будет? — спрашивает Женька.
– Когда?
– Когда все произойдет?
– Не знаю, — честно признаюсь я и тупо смотрю на приятеля.
– Девчонка. Да, реально. А еще я хочу мальчика.
– Ты и мальчика хочешь?!
– Конечно, хочу. Представь, маленький толстый карапуз бегает, сверкая голой попкой.
Я представляю эту картину, и мне реально хочется встать и уйти. Меня тошнит/выворачивает. Но я хочу разобраться, что так поломало Женьку. Когда он успел свихнуться? От чего его переклинило?
– Тебе не кажется, что это извращение? — я задаю ему вопрос, отчаянно кусая губы.
– Почему извращение? Иметь собственного сына — извращение?!
Это уже перебор. Я понимаю, что пора уходить. Я разливаю остатки водки в стаканы, выпиваю свой и молча выхожу из кухни.
– Куда ты? — кричит этот идиот мне вслед.
– Ухожу.
– Почему? Я думал, мы сядем, выпьем. Все-таки ребенок не каждый день рождается.
– Ребенок? — удивляюсь я. — Какой ребенок? У кого рождается? У тебя?
– Ну да! Я ж тебе говорю: жена в роддоме.
– Что ж ты сразу не сказал?
– А о чем мы тут битый час перетираем?
Выяснив и посмеявшись над нелепой ошибкой, мы снова усаживаемся на кухне.
– За выпивкой идти надо, — говорю я, бычкуя окурок в самопальной пепельнице.
– Обижаешь, — говорит Женька. — В доме имеются горячительные напитки.
Он становится на табуретку и лезет за икону. Под охраной Николая Угодника припрятана затянутая в паутину бутылка водки.
Итак, мы сидим, тупо квасим, переговариваемся через стол и периодически перебрасываемся именами знакомых, которых давно не видели. Когда мы, смеясь и куря в перерывах между тостами, выпиваем половину пузыря, телефонный звонок вторгается в наши пьяные разговоры/воспоминания.
– Кого вам? — нетерпеливо орет Женька. — Что? Правда?! Ура! Спасибо за новость!
С просветлевшим лицом он оборачивается ко мне и сообщает:
– Все! Родила! Реально. Девка. Три пятьсот. Теща только что звонила. Сказала, с Катькой все нормально. И дочь у меня! Понимаешь? Дочь!
– Чувак, поздравляю от души! Давай тяпнем.
– Давай, — соглашается счастливый отец. — Теща сказала, что девчонка здоровенькая. Черненькая, на меня похожа.
Я наливаю, мы быстро пропускаем, и я растерянно закуриваю. Женька замечает, что я чем-то смущен:
– Что не так?
– Черненькая, — говорю я, пряча от него взгляд.
– Что? — не врубается он.
– Почему черненькая? — повторяю я. — Негритянка, что ли?
Женька реально зависает минуты на три. Глаза отражают работу неповоротливых мыслей. Наконец он приходит в себя, ударяет кулаком по столу, отчего пепельница с окурками летит на пол, осыпая мои брюки серым пеплом. Женька резко вскакивает с места и кидается к телефону.
– Алло, ёп-понский городовой! — ревет он, — Нина Петровна, чё, б-блин, за дела? Почему черненькая?
Я четко слышу долгую речь, произносимую монотонным, назидательным голосом с той стороны провода. Лицо Евгения принимает умиротворенное и счастливое выражение. Он пару раз угукает в трубку и мягко кладет ее на рычажки.
– Дурак ты, — радуется он. — Волосы у нее черненькие. А сама она — белая, на меня похожа.
– Дурак! — смеясь, соглашаюсь я.
Я реально радуюсь за приятеля, который в этой стране при зарплате в пять тысяч рублей может чувствовать себя счастливым.
Мы приканчиваем бутылку, и я отправляюсь домой.
Я иду домой, но четко осознаю, что идти мне туда совсем не хочется и все такое. Хочется тепла и уюта в душе. Где их найти?
Я долго размышляю над этим у двери собственной квартиры, не решаясь вставить ключ в замочную скважину. Когда я все же осмеливаюсь открыть дверь, меня прошибает пот. Я понял! Нельзя сидеть и тупо ждать, когда тебе принесут счастье и ощущение тепла и уюта. Разносчиков счастья не бывает. Надо искать себя в себе самом! Надо решиться на поступок. Это не меня выгнали с работы, это я выгнал ненавистную работу из своей жизни!
Я раздеваюсь. И чувствую себя если не счастливым, то удовлетворенным принятым решением. Я уеду. Уеду искать себя.
Я засыпаю. Мне начинает сниться сон. Я вижу Москву. Мне по приколу. Я реально понимаю, что поеду в Москву, и лишь после этого окончательно отрубаюсь и с головой проваливаюсь в свой сон.
Плевок фортуны
У природы нет плохой погоды,
Каждый день по-своему хорош!
Только почему ж вокруг уроды
Мир заполонили — не пройдешь?!
Пользуйся, мужик, презервативом!
Меньше станет на земле козлов!
Будем мы отличным коллективом,
Сократив количество голов.
И тупых на белом свете много.
Так зачем природу напрягать?
